– Твоя сестра задала тот же вопрос, – говорит мама. Она постоянно выискивает в нас с Эммой похожие черты, будто каждое лишнее напоминание каким-то образом вернет нам былые сестринские чувства.
Эмма бормочет что-то и подходит ближе, но я сижу, по-прежнему уставившись на свой завтрак.
– Ты могла бы пропустить меня? – вежливо спрашивает она. – Мне нужен блендер.
Я сдвигаюсь в сторону. Оуэн выхватывает со стола фигурку невесты с ярко-рыжими волосами.
– Эмма, смотри, вылитая ты!
У всех нас рыжие волосы, но в разных оттенках: у Эммы золотисто-каштановые, у меня бронзовые с медным отливом, а Оуэн – рыжеватый блондин. Но вот уж кто действительно выделялся в толпе своей шевелюрой апельсинового цвета, так это наш отец. В старших классах у него даже было прозвище Чито. Как-то мы вместе пошли в фуд-корт в нашем молле, и отец отлучился в туалет, а когда вернулся, то обнаружил, что пожилая пара с подозрением изучает мою темноволосую смуглую маму и ее троих рыжих и светлокожих детей. Папа положил маме руки на плечи и объявил, широко улыбаясь:
– Видите? Мы одна семья!
А кто мы теперь, спустя три года после его смерти? Каждый сам по себе.
Если меня спросить, в какое время дня моя сестра чаще всего не в духе, я бы затруднилась ответить. С недавних пор Эмма вообще мало чему радуется. Однако по утрам мы подвозим в школу мою подругу Джулс, и эти четверть часа однозначно попадают в первую тройку.
– Я в шоке! – Джулс, запыхавшись, забирается на заднее сиденье нашей старенькой «Короллы» и сбрасывает рюкзак. Я поворачиваюсь к ней, и подруга срывает солнечные очки, устремив на меня полный презрения взгляд. – Фиби, это некрасиво!
– Что? Почему? – недоуменно спрашиваю я и начинаю ерзать на сиденье, поправляя перекосившуюся юбку. Годы проб и ошибок не прошли даром – я наконец подобрала для себя гардероб, наиболее подходящий для фигуры: короткая пышная юбка, желательно с ярким крупным рисунком; топ насыщенного цвета с V-образным вырезом или с глубоким декольте; ботильоны на наборном каблуке.
– Пристегнись, пожалуйста, – напоминает Эмма.
Джулс защелкивает ремень, по-прежнему свирепо глядя на меня.
– Сама знаешь.
– Понятия не имею.
Эмма отъезжает от бордюра. Джулс живет в довольно скромном разноуровневом доме, всего в одном квартале от нашего старого жилища. Наши прежние соседи, по большому счету, не из самых состоятельных жителей Бэйвью, однако молодожены, которым мама продала дом, были в восторге от того, что именно здесь начнут совместную жизнь.
Джулс трагически широко распахивает зеленые глаза, особенно выразительные на фоне ее смуглой кожи и темных волос.
– Нейт Маколи был вчера в «Контиго», а ты мне даже сообщения не послала!
– Ах, вот ты о чем… – Я включаю радио погромче, и мою невнятную реплику заглушает последний хит Тейлор Свифт.
Джулс всегда питала слабость к Нейту – она вообще имеет привычку западать на красивых хулиганистых парней, – однако никогда не рассматривала его как потенциального бойфренда, пока с ним не начала встречаться Бронвин Рохас. Теперь она, как стервятник, нарезает круги над Нейтом, а у меня возник «конфликт лояльности», потому что с самого начала работы в кафе я подружилась с Эдди, которая, само собой, состоит в команде Бронвин.
– Он никогда нигде не тусуется, – стонет Джулс. – Черт, я такую возможность упустила!.. И ты еще называешься подругой, Фиби-Джиби! Это нечестно! – Она достает блеск для губ с винным оттенком и подается вперед, чтобы лучше рассмотреть себя в зеркале заднего вида. – Ты его видела. Как считаешь, у них с Бронвин все?
– Похоже на то. А вообще трудно сказать. Он ни с кем толком не общался, кроме Мейв и Эдди. В основном с Эдди.
Джулс поджимает губы с выражением легкой паники.
– Ужас! Ты думаешь, они теперь пара?
– Нет. Быть того не может. Они просто друзья. Джулс, не каждая девчонка считает Нейта неотразимым.
Подруга опускает блеск для губ в сумку и со вздохом поворачивается к окну.
– Ты-то откуда знаешь? Он такой горячий, я просто умираю.
Эмма останавливается на светофоре, трет глаза и протягивает руку к радиоприемнику.
– Я убавлю громкость. Голова раскалывается.
– Плохо себя чувствуешь? – спрашиваю я.
– Просто устала. Вчера допоздна занималась репетиторством с Шоном Мердоком.
– Неудивительно, – говорю я себе под нос. Если задаться целью найти представителей разумной жизни в предпоследнем классе «Бэйвью-Хай», Шона Мердока среди них не окажется. Зато у его родителей есть деньги, и они охотно платят Эмме за услуги репетитора – а вдруг ее трудолюбие или отличные оценки каким-то образом передадутся Шону?