— Где Шоршех? — крикнула она вслед Увальню, стараясь не отставать. — Он жив?
— Он тобой недоволен, — проворчал гигант после небольшой паузы. — Вместо плана по возвращению пришлось тобой заниматься. Почти случайно наткнулись на этих…
— Возвращение, как же, — вспылила Майра, на ходу хватаясь за бок от боли. — Без корабля и без связи?
— Не нашего ума дело, — парировал Увалень, не сбавляя шаг и делая жест ускориться.
— Не могу быстрее, — прошипела Майра, хоть ей и не хотелось признаваться. — Эта дрянь меня порезала!
— И чего молчишь, лоло? — недовольно гаркнул Увалень, повесил оружие на ремень и бесцеремонно разодрал на ней нижнюю часть рубашки. Снял с пояса две "заплатки", приложил к ее многострадальному телу и активировал. Майра снова зашипела сквозь зубы, но эффект наступил быстро, рана теперь не разойдется, можно дотянуть до регенерации.
— И вообще, почему ты так подставилась? — продолжал ругаться Увалень. — Тебе Шоршех неясно сказал, что делать?
Майра почувствовала, как закипает ярость. Она видела гибель корабля и не этому дураку ее отчитывать! Хотя, он ее и спас, поэтому придется изображать благодарность и ругаться не в полную силу.
— Я на своем месте была, — прорычала она, — А вот где был ты, я не видела! Вы хоть кого-то поймали?
Увалень не ответил, а "заплатки" решили вдруг снова напомнить о себе болью и головокружением. Эти штуковины, как она слышала, специально сделаны так, чтобы полностью не снимать боль. Кто-то считает, что это помогает воспитанию характера, но когда на теле две ножевых раны, это кажется абсурдом. Боль снова усилилась, и Майра чисто машинально ухватилась за рукав Увальня, который остановился, чтобы помочь ей. И только тогда у нее появилось какое-то отвратительное предчувствие. Словно она взялась не за реальный рукав боевого костюма, а за очень и очень хорошую проекцию, едва отличимую от настоящего предмета, и то, лишь на уровне чувства, инстинкта. А чувства и инстинкты у Сарги ох, как сильны!
— Сама пойдешь, — бесцеремонно поинтересовался Увалень, но поддержал ее за талию с другой, неповрежденной стороны. — Или мне тебя на руках нести?
Майра огрызнулась, все еще борясь с наваждением. Да какая тут, к Копателю, проекция! Видимо, даже небольшой потери крови хватило, чтобы сыграть злую шутку с ее восприятием, а если добавить пульсирующую боль в висках, то совсем не удивительно, что ей мерещится всякая ерунда. Надо идти, но сил почти нет, и это тоже странно. Не настолько она устала, и не настолько серьезна ее рана, но перед глазами все плывет и ноги ее почти не держат, поэтому она уже почти висит на руках Увальня.
Он, видя такое положение, молча подхватил ее на руки и пошел дальше. Держит он ее осторожно, стараясь не напрягать ей пораненный бок, и несет плавно, даже нежно. Все-таки, неплохой он парень, этот Увалень. Не беда, что глуповат, зато большой и сильный, и смелый, раз отыскал ее и вытащил из плена. Такие мысли напугали ее еще больше, потому что Увалень же! Не Сарги, а местный, не может он ей нравиться! А кто сказал, что он ей нравится? Это все раны и потеря крови… И несколько ударов по голове, да…
Она не помнила, когда ее в последний раз кто-то носил на руках в сознательном возрасте, и самое удивительное в ее ситуации это странный комфорт, который она сейчас ощущала. Над ней раскачивалось и расплывалось яркое небо, а ее голова упиралась в мощный бицепс Увальня, а точнее, в плечевую часть его костюма, и этот контакт у нее уже не вызывал подозрений. На нее навалилась какая-то странная слабость, но рана почти перестала болеть, а в голове по-прежнему не было ясности. Она решила, что нужно сказать хотя бы несколько слов, но даже язык ее не слушался. Что же это такое происходит?
Ей оставалось только довериться тому, кто ее тащит на руках, словно спеша остаться с ней наедине вдалеке от всех. Эта мысль ее позабавила, и она, конечно, предпочла бы, чтобы на месте Увальня был Шоршех, но кто она такая, чтобы ее носил на руках сам глава клана, пусть даже самого молодого среди всех кланов Сарги? Но помечтать-то можно!
Но небо вдруг исчезло, и шаги Увальня гулко зазвучали по деревянному полу. Уже пришли, так быстро? Майра сильнее вцепилась в его руку, и не потому, что боялась упасть, а потому, что так комфортнее. Насколько такое поведение абсурдно, она уже почти не задумывалась, все было не так, и она полностью перестала что-то понимать. Снова гулкие шаги, словно по ступенькам, и вот они уже в знакомом теплом подвале, обшитом деревянными панелями. Увалень остановился и осторожно положил ее, но не на деревянный топчан, на котором ее недавно резали, а на вполне приличную мягкую кушетку.