– Погоди. Ты не понял. Единственная помощь, которая мне нужна – это информация. Хочу узнать все, что возможно, про этих толстунов. И не обязательно посвящать твоего знакомого в суть проблемы. Даже, желательно не посвящать. Просто надо выяснить все, что ему о них известно. Понимаешь?
Володька встал. Его губы смешно сложились в трубочку. Насвистывая что-то немелодичное, он принялся мерить кабинет шагами.
– И что тебе даст эта информация? – Наконец остановился он.
– Пока не знаю. Но что-то делать надо. Не сидеть же, как ожидающий своей участи кролик в клетке. Так ты поможешь?
Володькина нога зацепила за ножку стоявший у стены стул, перетащив его ближе ко мне.
– Слушай, – заговорил он, плюхнувшись на стул. – Может, забьешь на эти свои мастерские? А? Ну, вывези все, что можно. Потом распродашь. Или новое здание приобретешь. Построишь, в конце концов. У тебя же есть основное дело. Не бедствуешь ведь. А?
Поднимаюсь и кладу руку ему на плечо.
– Ты поможешь добыть информацию?
– Да помогу я, – Володька отчаянно махнул рукой. – Куда от тебя денешься. Сегодня вечерком приглашу его на нарды с пивом. Выпытаю, что смогу.
– Я знал, что ты настоящий друг!
***
Возвращаясь домой, замечаю у подъезда знакомую «ниву». Дверь в квартиру оказывается незапертой. Вхожу и слышу громкий голос Катерины:
– Ну, вроде все. Завтра сама займусь этой берлогой. Возьму кого-нибудь из девчонок, и с утра приступим.
Катерина, старшая среди женщин-отделочниц, работающих в бригаде Игоря. Игорь шутя называл ее своим замом. Лет ей на вид около тридцати. Ни лицом, ни фигурой бог ее не обидел, и даже как-то странно, что с такими внешними данными она трудилась на стройке.
– О! А вот и сам пожаловал. Здрасьти, – заметила меня Катерина. – Ладно, давай ключи от квартиры, да я пойду, – сказала она, обращаясь к показавшемуся из комнаты Игорю.
– И сантехников с утра пришлите, чтобы они нас не задерживали, – раздался ее крик из-за почти захлопнувшейся входной двери.
Вот шустрая бабенка. Я даже ответить на приветствие не успел.
– Смотрю, дело движется, – киваю на груду каких-то банок, мешков, коробок.
– Завтра еще обои подвезу и сантехнику новую. Ну, а с мастерскими что-нибудь решилось? – Игорь вопросительно уставился на меня.
– Пока ничего. Слушай. Давай-ка соберем кое-какие вещи да переберусь я туда на время ремонта. А что? Я рыбка неприхотливая. Было бы, где переночевать.
Собрался в считанные минуты. Из кладовки извлеклась старая раскладушка. К ней прибавились пакет с туалетными принадлежностями и сумка с бельем постельным и нательным. Достал из холодильника коробку с остатком сырых яиц. Вроде все. Хотя нет. Без телевизора обойдусь, а вот ноутбук прихватить надо. Теперь точно все.
Василич встретил нас удивленным взглядом.
– Чего это вы раскладушку привезли? Али кто жить сюда перебирается?
Узнав, что не ошибся, предложил мне обосноваться у него. Мол, места у него достаточно, и нечего тут бичевать.
– Спасибо, Василич. Но мне, может, хочется побичевать, экзотики, может, захотелось, – усмехнулся я в ответ. – Да и надо же кабинет обживать. Ну и что, что там кроме полов, ничего нет. Вот раскладушка теперь будет.
– Хозяин – барин, – пожал плечами Василич. – Приходи тогда хоть харчеваться, если что.
– Если что, приду, – пообещал я.
Игорь, попрощавшись, уехал. Василич тоже отправился домой. Я растянулся на раскладушке и, наблюдая за прыгающим по оконному отливу воробьем, незаметно провалился в сон.
– Дядь Олег, дядь Олег, – открываю глаза и вижу стоящего надо мной Артема. – Дед ужинать зовет.
Эх! Давно я не едал такой знатной снеди. Жареная на сальце картошечка, квашеная капустка, хрустящие маринованные огурчики… Мммм… И стаканчик домашнего вина, для аппетита.
– Ой, спасибо, Василич! Вот это я налопался! – поглаживаю себя по животу
– Лишь бы на здоровье, – отвечает старик. – Может, все-таки здесь переночуешь?
– Не, – поднимаюсь из-за стола. – Еще раз спасибо, но меня там ждет раскладушка и ноутбук.
Я понимаю, что он хочет поговорить о свалившейся проблеме, но что я могу ему сказать?
– Все будет в порядке, Василич, не переживай, – говорю, пожимая на прощанье руку.
– Дай то бог…
***
Сытость никогда не располагала к каким-либо действиям. Вот и сейчас, после обильного ужина, я бросил тело на раскладушку и отдался во власть ленивой дремы. Вывел из этого сладостного состояния ветер, бьющий в окно усилившимся дождем. Реальность вернула беспокойство. Встаю и, не включая свет, брожу по мастерским. Почти все было готово к запуску мастерских. Немало вложено средств и сил. Неужели придется все свернуть?