— Спасибо, Анатолий Иванович, — поблагодарил Орлов, захлопывая папку. — Ваша вахта через час заканчивается?
— Так точно.
— Тогда на этом все. — Орлов быстро черкнул что-то на крохотной бумажке, вложил ее обратно в папку и встал из-за стола. — Я сегодня остаюсь здесь. Спасибо за службу. Отдыхайте.
С этими словами он вручил папку офицеру. Тот молча козырнул и вышел, а президент вернулся в покинутое кресло, вновь обдумывая принятое решение. Николай Орлов не был из числа людей, которые могут себе позволить слишком долгие сомнения. Занимая такую должность, сомнение и самокопание было бы смерти подобно, причем смерти не своей, а тех многих тысяч людей, чья жизнь зависела от вовремя принятых решений.
А ведь несмотря на относительное спокойствие в больших городах, страна продолжала воевать, хоть и не настолько всерьез, как всего десяток лет назад.
Зажженный больше полувека все теми же американцами и позже брошенный на произвол судьбы гигантский костер Афганистана и Пакистана все еще приходилось сдерживать, не давая расползаться на север. Воевали по-взрослому, потому что на таджикских пограничников надежды было мало, и это каждый год уносило десятки жизней наших солдат.
На Балканах не прекращалась спорадическая резня, в основном с участием албанских боевиков, осатаневших от безнаказанности за десятилетия поддержки со стороны «цивилизованного мира». Успешнее всего с албанскими бандами традиционно боролись сербы и, как ни странно, венгры, поэтому Москва им помогала оружием, советниками, а иногда и поддержкой с воздуха, чтобы не допустить этот бич всей Европы на север, в Белоруссию и Украину.
Западная Европа, едва пришедшая в себя от 25-летней войны всех местных со всеми «понаехавшими», все еще постреливала, и уже второе поколение обнищавшей в кризис молодежи охотно сбивалось в банды, пытаясь исправить такую несправедливосто за счет более успешных соплеменников. Однако, наиболее устойчивые государства вроде Германии и Франции, избавившись от груза «общечеловеческих ценностей», восстанавливались вполне неплохо, особенно на фоне прочих соседей.
В Польше опять была новая власть и опять эта власть призывала идти на Москву. Боевой дух поляков слегка воспрял после недавнего немецкого конфуза, когда экономные бюргеры вдруг поняли, что довольно многочисленной польской армии им противопоставить почти нечего… Только вовремя перессорившиеся гордые шляхтичи, как всегда, помогли спасти положение. Не добившись решительного успеха на западе, паны сунулись было на восток, но несколько пограничных стычек на белорусской границе закончились пшиком.
В этой ситуации только скандинавы не стали делать резких движений в сторону восточного соседа, ну да им это было не впервой. Однако, ярость, с которой потомки викингов вдруг вспомнили о корнях и принялись давить «нетитульных» у себя дома, производила впечатление. В этот период в Питере и окрестностях пришлось усиленно ловить смуглых «скандинавских» беженцев, а куда их потом девать? Работать не хотят, языков не учат…
На Дальнем Востоке тоже было весело, до слез. Китайцы, корейцы и японцы, а также малайзийцы, филиппинцы, вьетнамцы и все прочие, как известно, всегда очень любили друг друга, а когда за ними никто не присматривает, любовь эта расцветает всеми оттенками красного. Буквально, получается любовь до гроба. В основном участники заварушки припоминали японцам Вторую Мировую. Оказалось, что все прекрасно помнят и Нанкин, и Сингапур, и Манилу, и все прочие эпизоды, так что японцев начали отстреливать с особым остервенением. Но когда во Владивосток случайно прилетела промазавшая китайская противокорабельная ракета и совершенно случайно подняла на воздух танкер со сжиженным газом, отчего погибло полторы тысячи горожан, терпению русских пришел конец и значительная часть флотов азиатских «тигров» переместилась на морское дно. В случае повторения желтому воинству была обещана зачистка баз и портов, причем с применением спецбоеприпасов и вне зависимости от национальности.
В целом, это подействовало. С тех пор азиаты русских не трогали, а друг друга принялись избивать с еще большим азартом. Больше всех пострадали японцы, но и корейцам досталось изрядно. Даже во время «объединяющей» гражданской войны жертв и разрушений было меньше… Однако, до сих пор сдерживание на границе бегущих от войны толп беженцев, среди которых было немало настоящих головорезов с боевым опытом, было настолько непросто, что приходилось держать в повышенной боеготовности приличный контингент, а иногда даже бомбить приграничные леса и перевалы.