— Но они, товарищ капитан, как бараны. Рванутся вперед, мы их срежем, следом еще волна человек десять. И так, пока боезапас не расстреляли. Куда же они так прут? А, командир? Почему? Ведь ясно, что мы их положим, но прут, как штрафники какие. Или они обдолбились там все?
— Хрен их знает, обдолбленные они или еще что— то. Но то, что людей не жалеют, — плохо. Не в смысле жалко, а в смысле того, что людей у них много и цель одна — сломить нашу оборону любой ценой.
— Если и дальше пойдут живой волной, — продолжил размышления Егорова Доронин, — то при та кой интенсивности огня надолго ли нам хватит бое припасов?
— Не будем загадывать. Что сказал комбат?
— Да ничего толком. Будет, наверное, докладывать наверх, но что от него зависит? Своих же резервов у него нет. Остается просить у начальства. А начальство может и послать куда подальше. Вдруг везде такая каша заваривается?
— Может быть и такое. Но почему наши «гости» не идут из ущелья? Группируют силы, чтобы концентрированно ударить? Пни отошли?
— Не зря мы пост сняли? Знали бы хоть, что там, в ущелье?
— Ага, знали бы, жди. Мы не сняли бы пост, они, боевики, сделали бы это.
— Товарищ старший лейтенант! — обратился связист. — Вас Орел вызывает.
— Неужели и там началось? Орел, я — Первый, слушаю.
— Первый! Докладывает Орел. Внизу, вдоль склона, движется отряд, человек сорок или около этого. Половина — без оружия.
— Не понял, Орел, как без оружия?
— Ничего в руках у них нет, сзади вооруженные люди, а впереди, как заложники, идут под конвоем. Что делать?
— Продолжай наблюдение, себя не обнаруживай, даже если отряд войдет в балку. Этих не трогать, только смотреть и докладывать, понял?
— Понял, Первый!
— Что за ерунда? — Доронин обернулся к Егорову, но ответил Шах:
— Это Костолом, его повадки. Впереди ведут заложников, на случай минных полей.
— Вот скоты! — возмутился Александр. — Это же форменный беспредел. Идут они к балке, больше не куда. Это что получается? Эти костоломы безоружных людей на смерть пошлют, а сами в стороне останутся?
— А мы? Позволим это? Валера? Давай отсечем их пулеметным огнем с горы?
— Точку обнаруживать нельзя, а вот наказать ублюдков, ты прав, надо. Дай-ка связь.
— Орел! На связи Первый, доложи, отряд отдельный? За ними никого нет?
— Не видно, Первый, отряд подходит к балке. За ними, насколько позволяет видимость, никого.
— Понятно. Конец связи.
Егоров взял трубку «ТАИ», вызвал Голикова. Тот прибыл. Валера кратко объяснил подчиненному обстановку.
— Надо их, Вадим, наказать, согласен?
— Какой разговор?
— Тогда бери две машины с экипажами, и вот здесь, — Егоров показал на карте проход через минное поле, — подойди непосредственно к изгибу горы, за которой начинается балка. И сразу атакуй. Вали всех с оружием. Хорошо бы прихватить «языка».
— А что делать с теми, кто без оружия?
— Я с тобой пойду, сержант, — выступил Шах. — Я и займусь ими.
Возражений не последовало, и скоро две боевые машины десанта прошли обозначенным проходом, быстро преодолев неглубокую в самом своем начале балку, ударили по боевикам. Нападение было неожиданным, и противник не смог оказать какого-нибудь сопротивления. Соскочивший с брони десант умело вступил в бой и без особого труда и, главное, без потерь уничтожил вооруженный отряд. На время выдвижения машин на высотах завели двигатели оставшихся на позициях двух «БМД», звук от которых заглушил звук моторов движущихся машин.
Шах быстро разобрался с теми, кого определили заложниками, и они, получив направление, быстро побежали, огибая балку, в сторону аула. Бойцам Голикова удалось захватить двоих бандитов, которые были доставлены на КНП.
Допрос пленных нового ничего не дал, подтвердив лишь то, что в горах сосредоточена группировка, образовавшаяся из отрядов Теймураза Костолома, Рашидхана и покойного Хабиба, общей численностью около тысячи человек, но силы еще подходят, правда, незначительные. Человек по двадцать-тридцать.