Флинн бросает на Селин быстрый взгляд, но в тот момент, когда она обхватывает пухлым ртом набухшую головку его эрекции, взгляд парня снова возвращается ко мне, что крайне радует моего «друга».
Если Флинн хочет думать обо мне, несмотря на то, что его доит своим ртом охрененная женщина, я охотно устрою ему шоу. О котором он еще долго не забудет.
Делаю шаг вперед, пока ноги не упираются в край кровати. Если бы я хотел, то мог бы протянуть руку и приласкать Селин, и, вероятно, так и поступлю — сразу, как только ослаблю пульсацию в своем члене, который неустанно трется о молнию джинсов, требуя освобождения.
Уверенно дергаю за верхнюю пуговицу джинсов и медленно расстегиваю молнию. С каждым миллиметром натяжение джинсовой ткани ослабевает, но боль в моем пульсирующем члене стоит того, чтобы наблюдать за отчаянным взглядом Флинна, пока тот отслеживает каждое движение своими голодными глазами. Осознание того, что он не может отвести от меня взгляд, только усиливает мою потребность, и член дает о себе знать, пробиваясь через отверстие в штанах, как только молния полностью расстегнута. Да, я часто хожу без нижнего белья. Мне никогда не нравились ограничения, а в некоторые моменты — это еще и удобно. Как только раскрасневшаяся головка моего члена показывается из ткани, указывая направление «вверх», глаза Флинна вспыхивают от возбуждения. Ему очень нравится то, что он видит, и будь я проклят, если мой нетерпеливый «друг» не вырастает еще на дюйм под пристальным взглядом мужчины.
Селин, должно быть, делает что-то нехорошее своим ртом, потому что в тот момент, когда я собираюсь стянуть джинсы со своих бедер, Флинн почти всем телом приподнимается на кровати, затыкая Селин своим членом.
Очевидно, это не первое родео девушки, потому что она, как чемпион, принимает жестокое нападение на заднюю часть своего горла, подавившись лишь раз, прежде чем изменить свою позицию, расслабив челюсть и открыв горло, чтобы вобрать в себя член полностью. Эротический натиск талантливого рта Селин — полное поражение для Флинна. Я наблюдаю, как он отчаянно пытается удержать свой взгляд на мне, но, когда горло Селин сжимается вокруг его длины и девушка глотает его ствол по самые яйца, парень не может не закрыть свои глаза и не откинуть голову назад. Он ревет от облегчения и проливает каждую каплю в ее жаждущий рот.
Все его тело напрягается, когда по нему, волна за волной, прокатывается экстаз, а бедра отчаянно дергаются от мощи оргазма. Селин не прекращает своих манипуляций, ее желание очевидно, поскольку девушка практически мурлычет, все еще удерживая ртом его пульсирующий член.
Мне хочется присоединиться к Селин, хочется спустить Флинна с небес на землю и пройтись по его телу своими губами и языком. Хочется взять его опадающий член в рот, начать его томно лизать и посасывать, пока тот снова не станет твердым. Жестким и требовательным, и только для меня.
Мое колено задевает матрас, когда Флинна омывает ясность сознания.
Это заметно по тому, как застывает его тело. Парень вылезает из-под Селин, больше не встречаясь со мной взглядом, и атмосфера в комнате меняется с густой и пронизанной вожделением, на неуютную и такую прохладную, что мне хочется поежиться.
Нет, нет, нет и нет.
Он не может поступить так со мной снова. Не может использовать меня, чтобы испытать оргазм, а затем сбежать с отвращением в глазах и жестокими словами на губах.
— Флинн Филлипс, даже не смей, блядь.
Мой гнев разливается по всей комнате. Селин застывает, а ее голова резко поворачивается ко мне. На лице написано замешательство, но сейчас мне на нее плевать. Вся моя ярость направлена на человека, который стоит ко мне спиной и, расправив плечи, быстро натягивает черные боксеры. Вид твердых ягодиц за мгновение до того, как он их полностью прикроет, не помогает унять боль в моем паху. Я все еще нуждаюсь в этом мужчине, хотя уже точно известно, что произойдет дальше. То же, что и в прошлый раз. Флинн набросится на меня с обвинениями и сбежит.
— Снова собираешься это сделать Филлипс? Ты мужчина или гребаная мышь? Потому что сейчас я вижу труса, который вот-вот сбежит, поджав свой хвост.
Ага, именно такая реакция мне и нужна.
Наблюдаю, как напрягаются его мышцы, прежде чем парень натягивает через голову футболку и поворачивается, чтобы пригвоздить меня ледяным взглядом.
Его яростные глаза впиваются в мои, губы искривляются в усмешке, и я жду, когда яд потечет из его рта.
— Пошел ты, Айзек. Ты меня не знаешь, и я не должен тебе ни хуя. А теперь свали с дороги, чтобы я мог пройти. Не стоило приходить сюда с тобой. Мое решение было ошибкой.
— А вот тут ты не прав. Ты у меня в долгу, — сердито хватаюсь за свою длину и обхватываю ее рукой. Его взгляд сконцентрирован на движении моей ладони. При виде меня с членом в руке, его глаза на долю секунды вспыхивают. Однако возбуждение мгновенно сменяется отвращением.
— Что? — его тон полон презрения, насмешка сочится из единственного слова, а глаза сверкают. — Считаешь, я хочу тебя? Думаешь, я пришел сюда, чтобы трахнуть тебя или позволить такому педику, как ты, отсосать мне? — смех, который за этим следует, звучит мерзко и с издевкой. — Ах, да. Я же забыл. Айзек Фокс сосет хуи, притворяясь би. Ты говоришь мне, что я гребаный трус, но это ты слишком труслив, чтобы признать тот факт, что тебе нравятся стволы, а не киски.
Флинн делает шаг вперед, ожидая, что я отпряну от желчи, льющейся из его рта, и ненависти, горящей в глазах.
Ткнув меня в обнаженную грудь, он продолжает:
— Меня тошнит от таких, как ты. Если хочешь быть сучкой другого мужика, просто будь ею, блядь. А прятаться за вагиной, заявляя, что ты типа не сраный гомик — это жалко, — еще один более агрессивный тычок в грудь. — Педики, притворяющиеся би, это полная хрень. Мерзкие манипуляторы, которые прекрасно знают, что делают.
Последний яростный тычок в мою грудь — конец моему терпению, и я хватаю Флинна за запястье.
— Уж не тебе рассуждать об этом. Я принимаю себя таким, какой я есть. Печально то, что ты не можешь быть честен с самим собой.
Флинн вырывает свою руку из моей хватки, словно мое прикосновение обжигает, и отступает назад. В его стальных глазах горит обещание насилия, но я еще больше подстегиваю парня, ни разу не дрогнув.
— Не смей даже дышать рядом со мной, — звучат его прощальные слова, прежде чем Филлипс проносится мимо меня, задевая своим плечом мое и пытаясь сбить меня с ног.
Но я стою твердо; кулаки сжимаются от желания наброситься на этого козла, однако мой предательский член, стоящий с гордо поднятой «головой», раздражает меня гораздо больше.
Блядь, ну почему я желаю мужчину, который наполнен таким количеством яда? Того, кто настолько запутался в своих желаниях, что ему нужно назвать меня отвратительным, лишь бы успокоить свои личные сомнения.
Мне так надоело, что меня постоянно кто-то осуждает.
Где найти сообщество для таких как я?
Геи считают, что таким образом я пытаюсь спрятаться за своим влечением к женщинам, как будто мы в каком-то вымышленном шкафу. Натуралы думают, что все это чушь собачья и быть би — почти то же самое, что быть геем. А еще есть женщины; ну, в начале они все заинтригованы, но это быстро проходит, когда они решают, что я недостойный партнер, потому что могу изменить не только с другой женщиной, но и оставить их ради другого мужчины.
Вот почему у меня нет ни с кем отношений.
Бисексуальность — еще один термин, обозначающий недоразумение или сомнение. Хотя по правде это всего лишь значит, что я могу найти красоту во всем. Мое влечение не имеет предпочтений. Меня заводят люди.
Не просто женщины или мужчины.
Люди.
Я вижу их красоту. Они же относятся ко мне с подозрением.
Ярлыки нужны для гребаных банок, а не для людей.
Я смирился с тем, кем являюсь, и будь я проклят, если позволю снова унизить себя такому фанатичному идиоту, как Флинн Филлипс, который к тому же, скорее всего, скрытый гей. Те моменты связи между нами ничего не значат. Это было физическое влечение, и долбаные феромоны, ни больше ни меньше.
— Ну что ж, это было неожиданно, Mon Amour.
Я опять забыл о Селин.
Поворачиваюсь к ней и не могу сдержать нервного смеха. Он бурлит вместе с остатками гнева, который все еще наполняет вены, когда мой взгляд находит потрясенное лицо девушки.
— Ага, можешь повторить.
Мы оба слышим, как хлопает входная дверь, и девушка повторяет, пожав плечами и улыбнувшись:
— Ну что ж, это было неожиданно, Mon Amour.
То, как она снова произносит эти слова, а затем нахально и понимающе улыбается, вызывает у меня искренний смех.
— Ну что ж, Mon Cherie, — поддразниваю я с плохим французским акцентом. — Мне нужно выпить.
Селин целеустремленно смотрит на мой твердый член, а затем снова мне в глаза.
— Уверен, что не хочешь расслабиться по-другому?
Качаю головой и натягиваю джинсы, осторожно убирая эрекцию, прежде чем застегнуть молнию.
— Он, — я указываю на оскорбительную часть своего тела, — не знает, когда нужно сдаться, но поверь, алкоголь это все, что мне сейчас нужно.
Селин игриво фыркает:
— Похоже, из-за унылого члена Флинна в расстройстве оказались все, кроме него. Жадный дурак.
— Точно, дурак — верное слово, — протягиваю ей руку, и девушка грациозно слезает с кровати. — Прости за сегодняшний вечер. Наверное, я неправильно понял ситуацию.
Селин берет меня под руку и ведет из спальни на кухню.
— Как и все мы, Mon Cheri. А теперь расскажи мне все, потому что между вами, определенно, что-то есть, и если я не получу сегодня вечером того, чего желала, по крайней мере, могу узнать некоторые пикантные подробности.
Она отпускает меня и скользит на барный стул, прежде чем налить нам обоим щедрую порцию виски.
— Ты мой должник, Айзек. Так что пей до дна, а затем выкладывай все начистоту.
Я никому не рассказывал о ночи, произошедшей чуть больше года назад, и, опрокинув в рот половину стакана, решаю, что Селин не хуже других может стереть все подробности о Флинне Филлипсе.