– Аналогия очень упрощена. Твой брат, похоже, лучше понял, – сказал второй инопланетянин с абсолютно неповторимым именем.
– Но если Вселенная уже "умерла", уже коллапсировала, то как, черт побери…
– Она "умерла" огромное количество лет спустя. Мы еще не можем спрогнозировать время ее жизни. Только не рожденный не может умереть. Тот, кто родился, не сможет избежать смерти. Ничто составное не может существовать вечно, даже наша Вселенная. Вы умерли в момент зачатия, дорогие друзья, – заявил инопланетянин. – Или вы хотите лично увидеть момент коллапса нашей Вселенной?
Ле Бурне запустил пальцы в волосы. Инопланетянин продолжал:
– Когда ваши ученые разберутся с той информацией, что мы передаем вам, то и вы сможете присоединиться к нам. Возможно, это именно вы разрешите наши споры о существовании других вселенных.
– Но ведь может пройти очень много времени! – воскликнул Бельчиков.
– Это уже не имеет никакого значения. Встреча произошла. Мы сделали очередной шаг в нашем общем развитии, братья. Мы будем ждать вас.
– Хранилище заполнено на девяносто пять процентов. Передача данных завершена, – сообщил ЦСК. – Двигатель готов к запуску.
Полчаса Дениса Ивановича
– Ну и зачем ты это сделал, Дениска-сосиска? – Мария Андреевна стояла в открытом дверном проеме юго-восточной стены ремонтно-эксплуатационного ангара дрон-станции, и из-за её спины лился яркий свет солнца, подбирающегося к зениту.
– Тебе не понравился танец маленьких летунов? – Денис оторвался от клавиатуры и с улыбкой посмотрел на Машу.
– Какая-то эстетика в нем, конечно, была, Денис. Но мне не хочется, чтобы ты за мной следил.
Денис покраснел.
– Да не следил я за тобой, Маш.
– Врунишка ты, Дениска, – Маша улыбнулась.
– Ты опять ходила за своей ряской?
Маша посмотрела на свои ноги, обутые в резиновые сапоги, на которых остались следы похода на болото. Почти у самого верха голенища оставались прилипшие зеленые нити тины и пятна ряски.
– Да. У меня сегодня эксперимент по ускоренному выращиванию Lémna mínor.
– Может, отложишь его до понедельника? Маш, сегодня же пятница! Давай прыгнем в Москву. Погуляем по Воробьевым? А потом в Ленинград?
– Опять будешь на руках ходить по парапету, балбесище? – Маша снова улыбнулась.
Ворота в противоположной от двери стене ангара поднялись вверх, и в них вошел высокий, атлетически сложенный мужчина лет тридцати пяти. За его спиной стоял гравитронный бездорожник с открытым багажником. В правой руке он нес свою рабочую куртку, а на левой ладони лежал восьмикилограммовый сфероид дрона-витамонитора. Нес он его, словно маленького котенка.
– Денис Иванович! Я в гневе и преисполнен ярости! – говорил он громко, с противоречащей заявлению широкой белозубой улыбкой на бородатом лице. – Будьте добры объяснить, почему мой любимый эс-эф-ка три семнадцать дробь четыре за инвентарным номером сто двенадцать отказал в полете и упал, так и не долетев до рабочего маршрута? А? Здравствуйте, Мария Андреевна!
– Добрый день, Игнат Александрович! – Маша широко улыбнулась начальнику Сосьвенской экспериментальной базы Уральского НИИ Роботехники, младшему научному сотруднику Гордееву. Денис не отводил взгляда от лица Марии Андреевны. Он почувствовал укол ревности. Ему она так не улыбалась. – Он опять Вам всё поломал?
– Ну, не так, чтобы до такой степени катастрофично, но я сейчас с него с прошу в полной мере. Как Ваши успехи в разведении модифицированной Lémna mínor?
– Вот, кстати, убегаю, чтобы проверить работу нового инкубатора. Отдувайся, Дениска!
Мария Андреевна с немного легкомысленным видом сжала зубами травинку, которую до этих пор крутила пальцами правой руки, и вышла за дверь. Когда дверь за девушкой закрылась, Гордеев уже серьезно заговорил с Денисом.
– Рассказывай, Ромео, как ты сумел поломать устройство, способное пролететь пять тысяч километров без обслуживания?
– Ну… Я немного изменил полетную программу…
– Только у сто двенадцатого?
– Еще семьдесят четвертый и сто восьмой.
Игнат снял один наушник с комм-браслета на левой руке и вставил его в правое ухо. Через пять секунд он назвал имя абонента и еще через пятнадцать секунд заговорил.
– Василий Петрович, золотой Вы мой. Снимите с маршрута облета семьдесят четвертого и сто восьмого… Там неудачная прошивка… Да… Могут, могут. И тогда придется Вам за ними скататься… Да, да… Я буду ждать Вас на станции…