Спасибо, ребята. Но ваш камень — фианит…
Понты, думаем мы. И говорим, что наш камень из Якутии, что нам его передали надежные и проверенные люди, что не первый раз у них берем. Несем эту чушь, на которую тот ноль внимания.
Спасибо, не надо, — говорит. — Ваш камень фианит…
И рассказал нам, что настоящий алмаз достаточно подержать в морозилке обычного холодильника, а потом дыхнуть на него. Если камень настоящий, то муть уйдет с его поверхности мгновенно. Сам камень останется сухим. Если фианит — вода его будет мутной еще какое-то время, а сам он останется влажен. Это все.
До свидания, ребята.
И впоследствии я не раз пользовался этим тестом, что очень помогало не ошибиться в приобретении бриллиантов.
Вот специалистом по "бриллиантовой" линии, как и по "вельветовой" я чаще всего и бывал в праздной и сытой Грузии.
Там меня хорошо знали.
Самые крупные бриллианты в Грузии скупал сам Белый Лис — Шеварднадзе. Эдуард, перекрестившийся в Георгия. И это не голословные обвинения — многое мне фактически известно. Мы вывозили из России очень редкие антикварные изделия — самые лучшие из них покупало руководство Грузии. Но мы рисковали, мы отсиживали за это, мы ели баланду. Мы — недоразвитые фантазеры и романтики, стояли в черных "пидорасках" на лагерном плацу и с тоской смотрели на крылатых пичужек, вольных выбирать, летать или садиться где вздумается… Разве это справедливо? При Сталине, тоже, кстати, грузине, за сбор колосков голодными детьми — гноили. Но тот, рассказывают, умер в своих единственных шевровых сапогах…"…Вкушая, вкусих мало меду и се аз умираю".[61]
Но я хотел бы рассказать о том, как работало Управление Внутренних Дел Тбилиси в те годы.
Я торговал бриллиантами и с двух сторон попал в кольцо наблюдения. С одной стороны, это жулики, грузинские воры в законе, с другой — МВД. Я жил в Тбилиси у Резо Капелаишвили в районе Сванети — Субани, который 15 лет отсидел за подделку билетов лотереи ДОСААФ. Ему дали срок, как за хищение государственного имущества. Мама Резо была главный ревизор по торговле Тбилиси. Поэтому ему уменьшили срок до 10 лет. А вышел — стал вор в законе.
Еще один вор в законе, с которым я общался, был Гиви Мутало с ул. Воронцова или в переводе на русский — Гиви Жопа. Еще один вор в законе, Арлакян, жил по улице Лермонтова, и я перемещался между ними. В этой среде — своя мораль, прикрытая высокими словами о воровских понятиях. Каждого сильного ждет судьба киплинговского Акелы, который однажды промахнется. Они жали нам с Сашей Интеллигентом руки. Жали и ждали, как нас поаккуратней "хлопнуть".
Однажды мы с Сашей Интеллигентом продали бриллианты, а деньги тут же отправили в Москву. При нас ничего не было, никаких улик. Вечером пошли, отдохнули в ресторане, и зашли на квартиру к Гиви. Там были мои вещи — мой портфель, повторяю, без всяких улик. Было там лишь несколько известных вам гознаковских дипломов. Зашли мы то ли переночевать, то ли по рюмочке выпить. Выпивка, закуска. Только мы вошли — заходят менты.
— Руки на стену, вы арестованы!
Я говорю: — За что?
Хотя и понял, что была засада. И Гиви говорит, что был обыск, но в моем портфеле ничего не нашли. Я понял, что Гиви меня сдал. Нас посадили в воронок, повезли, менты пьяные, как солдаты в борделе: пистолет по дороге обронили. Возможно, не без умысла. Тогда Саша его поднял и отдал им.
Приезжаем в УМВД Тбилиси на допрос.
Все понимают, что прямых улик против нас нет.
— Вот, мы знаем, что вы сегодня были в турецкой бане, там были наши люди, и у вас были бриллианты, вы предлагали купить.
А мы и в самом деле были в бане.
Но при нас ничего нет в данный момент. Ничего.
— Мы за вами давно следим, мы все про вас, жулики, знаем. Вон как вы доверчивых людей "кидаете". Так что посидите.
Мы сидим в КПЗ ночь. Сидим день. Вечером ведут на допрос. Там стол накрыт, как на именины. Предлагают пить, закусывать и говорят:
— Значит так, хитрецы. Наши люди работали, трудились, пока не выследили вас. Давайте десять тысяч рублей и — свободны.
Я говорю:
— Да вы что, начальнички! Где у меня такие деньги?! Окститесь! Я платить не буду.
Саша говорит: — Надо заплатить.
И я понимаю, что это была разработка Саши.
— Как, — говорят они, — за что? Мы работали, нас с прокурором пять человек и каждому платите по две тысячи! Вот за что!