Помню, как она выходит из служебного подъезда. Снег, пороша. А она ступает по огромному туркменскому ковру, по алым цветам, которыми поклонники, в том числе и я устлал ее путь. В свое оправдание скажу: сознаю, что не имел права так жить. Но просто ли юноше из небогатой, мягко говоря, украинской семьи взять и вдруг отказаться от ощущения полноты жизни! Каким волшебным звучанием отзывались во мне строки Пушкина:
Уж тёмно: в санки он садится.
"Пади, пади!" — раздался крик;
Морозной пылью серебрится
Его бобровый воротник…"
Моим жидам этого было мало, а мне казалось, что так хорошо я никогда не жил.
Но господа киевляне выжидали.
Они ходили в Киевскую синагогу, я — в православную Владимирскую церковь на бульваре Тараса Шевченко. Зрели большие дела, и они терпеливо ждали от меня "плодотворной шахматной идеи".
И я отличился. Однажды дозрел и объяснил им: для того, чтобы иметь по-настоящему большие деньги, нужна своя подпольная типография. Не зря же говорят, что дьявол живет в типографской краске, а деньги — что ни говори изобретение дьявольское.
Для изготовления всевозможных удостоверяющих личность документов. Под видом и с документами сотрудников милиции мы будем заниматься экспроприацией дензнаков и ценностей.
— У кого деньги? Деньги у скромных жидов, — говорили мне жиды, мои друзья.
— У кого информация о припрятанных деньгах? — спрашивал я. — У них же. Надо идти под видом милиции и брать эти деньги.
Как помнит, читатель, этим я ранее занимался и в какой-то мере поднаторел. Идея была оценена влет. Наши жиды очень обрадовались.
И вот мы, в предвкушении большой охоты, стали творить техническую базу подпольной типографии, где можно наладить производство всевозможных советских документов, отдавая приоритеты документам милицейских служб и подразделений. Тогда, как известно, не было еще цветных принтеров и всевозможных компьютерных причиндалов. Однако издавна справедливо считалось, что голова дана человеку, чтобы ей не только есть, но и думать.
В этом институте чуть позже числилась инженерами-наладчиками вся наша мошенническая интербригада. Прибыл освободившийся к тому времени из нижнетагильской колонии Кашлюнов. Оформили на службу Юдкина с сохранением московской прописки. Юра Галкин подтянулся ближе к делу.
Примкнул Ашкенази со товарищи.
Каждый попугай в профиль кажется себе орлом.
Каждый человек искушается обмануть судьбу. Не думаю, что у кого-то этот трюк получился. Ибо весь мир и все в нем тяготеет к равновесию. Первые становятся последними и наоборот. Все возвращается на круги своя. И нет ничего нового в этом "прекрасном и яростном" мире…
Но — обо все по порядку.
Глава одиннадцатая. Бес в типографской краске
В Тарасовке под Киевом у родителей Джоуля имелся свой дом.
Мы попытались, было, оборудовать примитивную типографию там, однако родители эти строго бдели. А делать такие дела, боясь папу с мамой, — это надо быть большим игруном в опасные игры. Не стоило и пробовать. Найти готовый цех? Хорошо. Но все действующие типографии со всею начинкой находились под жесточайшим наблюдением Комитета Госбезопасности.
Однако водка дырочку найдет, были бы деньги на нее.
И Киев пал.
Мы нашли пьющих цинкографов[37] аж в двух типографиях — "Красном Октябре" и Киевской Военной. Говоря языком подполья, мы их завербовали с уговором платить сто рублей за каждое сработанное клише и печатали тихой сапой институтские дипломы, водительские удостоверения, гаишные талоны предупреждения, всякие удостоверения в кожаном тиснении. До серьезных дел пока не доходило, ну и мелкие аферы с командировками ушли как бы на второй план.
Я уже полностью погрузился в подготовку будущих дел. И уже отлыниваю от командировки в Иран, куда проложили в то время газопровод и где отлаживали технику, контролирующую прохождение по нему газа. Именно это мне вскоре припомнит высокий суд. Я во всю занимался подготовкой к профессиональному изыманию "бабок" и проведению обысков.
Через три-четыре месяца, при финансовой поддержке всей честной компании были отпечатаны все из нужных для дела бумаг: постановления на обыск с гербовыми печатями, удостоверения личностей сотрудников МВД СССР, проездные железнодорожные билеты формы № 3-К, 2 и 2-А, которые все вместе и по отдельности давали право бесплатного и в высшей степени комфортабельного проезда по чугункам всея страны. Поезжай куда надо совершенно беспрепятственно. Проводники впадали в священный трепет, если к ним в вагон подсаживался товарищ с формой 2-А. Горбатые вытягивались в струнку и преданно смотрели в твои глаза.
37
Цинкографы — те, кто изготавливает клише на цинковых пластинах. Технология известная: берется названная пластина, но которую нанесен светочувствительный слой и на нее накладывается фотонегатив того документа, что тебе нужен, один к одному. Все это засвечивается ультрафиолетом. Потом незасвеченные места травятся соляной вместе с серной (кислотой. Получается клише.(Автор)