— Какого рода музыку вы играете?
— Любую, кроме джаза. С джазом в крови надо родиться.
— Как Элвис?
— Именно.
— Ковбойские песни играете?
— Если хорошенько попросить.
— Мне всегда нравился Джин Отри. А как вам Перри Комо?
— Хоть Перри Комо, хоть Джин Отри, хоть «Лед Зеппелин», хоть реклама кошачьего корма. Лишь бы платили.
— Я никогда не слышала Эда Зеппелина, но рекламой кошачьего корма сыта по горло. — Она несколько раз моргнула. — Значит, на все руки от скуки.
— Поденщик, — сказал он. — Надо же зарабатывать.
Она опять взглянула на него.
— И все-таки вы талантливый.
— Я обыкновенный.
Что мальчик наплел ей? Куин чувствовал себя жуком на булавке под лупой.
— С семнадцати лет работаю без передышки.
Она не нашлась, что ответить, и промолчала.
— Гитаристом, в смысле. В основном я работаю гитаристом.
Снова молчание, и Куин сменил тему:
— Вы прекрасно говорите по-английски.
— А почему бы мне не говорить по-английски? Как-никак живу в этой стране сто лет. Чтоб вы знали, я была секретарем у директора школы. Академия Лестера. Слыхали?
— Нет.
— Как же, доктор Мэйсон Валентайн. Блестящий мужчина.
— Я учился в бесплатных школах.
Она теребила свой свитер, экспонат из сороковых годов с большими стеклянными пуговицами.
— На этих мальчиков совсем нельзя положиться. У нас же с ним были планы. — Она посмотрела на Куина.
Куин сказал:
— Постараюсь заменить его.
— Как вам будет угодно. — Она барабанила пальцами по затертой колоде карт, которые были несколько меньше обычных.
— Сын говорил, что вы показываете фокусы, — не удержался Куин.
— Но не бесплатно.
— Вы брали с него плату?
— С него нет. Он же ребенок.
Она надела очки — чересчур большие для ее лица — и поглядела на колоду.
Мальчик писал: «Мисс Виткус НЕВЕРОЯТНО талантливая. Она умеет делать так, что карты и монеты ИСЧЕЗАЮТ. А потом ПОЯВЛЯЮТСЯ снова!!! И улыбка у нее удивительная».
Да, именно так он выражался и в жизни.
Куин спросил:
— Сколько?
Она перетасовала карты, настроение у нее переменилось.
— Что ж, позабавлю вас, — сказала она c царственным пренебрежением. Каких только шарлатанов не повидал Куин в своей жизни, но эта старая карга была почище многих.
— Лишь бы фокус удался, — сказал он, посмотрев на кухонные часы.
— Вы спешите, — заметила она. — Все спешат.
Она перекидывала колоду из руки в руку не так эффектно, как ей казалось, но вполне впечатляюще.
— Летом 1914 года я сбежала из дома с бродячей труппой, тогда и освоила искусство престидижитации[2].
Она приподняла брови, будто это слово само по себе уже было магическим заклинанием.
— Через три месяца я вернулась домой и прожила самую заурядную жизнь, какую только можно себе представить, — она произнесла это c особым, но не вполне понятным ему чувством. — Я показываю фокусы, чтобы напомнить себе, что когда-то была молодой.
Покраснев, она добавила:
— Я рассказала вашему мальчику много историй. Может быть, слишком много.
Не зря он боялся приходить сюда: мальчик был повсюду. Куину никогда не хотелось иметь детей, и отец он был из рук вон плохой, по большей части отсутствовал, и вот теперь, после смерти мальчика, не испытывал ни парализующей заморозки шока, ни ранящей остроты скорби, разве что мучительную и мрачную иронию, изнуряющую сердце.
Мисс Виткус помахивала картами в ожидании. Зубы у нее были длинные, неровные, но белые узловатые пальцы — на редкость проворные, а ногти — гладкие и блестящие.
— Пять баксов, — сказал Куин, вынимая бумажник.
— Читаете мои мысли. — Она взяла банкноту и засунула куда-то под свитер.
Через мгновение Куин спохватился:
— А где же фокус?
Она перегнулась через стол и собрала карты.
— Пять долларов за вход, — сказала она, и он разглядел выражение ее глаз — в них была злость. — За представление еще пять.
— Это же вымогательство.
— Я не вчера на свет родилась, — ответила она. — В следующий раз приведите с собой мальчика.
Говорит мисс Уна Виткус. Записываем историю ее жизни. Это снова часть номер один.
Как, восемьдесят восемь минут? На этой маленькой штуковине?
…
Ловлю тебя на слове. Что ж, поехали.
…
Ну, появилось радио. Хорошая штука, кстати. И еще печатная машинка. Застежки «велкро». Миксер электрический. О, и еще много замечательных изобретений по части женского нижнего белья. Трудно выбрать что-то одно.
2
В иллюзионном искусстве способ работы с небольшими предметами, при котором у зрителя возникает ложное ощущение «появления», «исчезновения» или «перемещения» предмета в руках иллюзиониста.