Дэвид Робертс
Лоутер так и поступил. Он связался со Смолли, который к 2011 году стал лейтенантом ВВС. Злобно-насмешливый портрет Алекса-подростка, который составил Смолли, довершал картину бестолкового неудачника, которым Алекс искренне себя считал даже после того, как начал привлекать внимание всех скалолазов мира.
Вот что рассказал Смолли:
«Алекс ходил в школу в «спортивках». Каждый день. У него их было две пары – серые и синие. Он надевал футболки на два размера больше, на них было написано что-то вроде: «Я прошел через Большой Каньон», «Я был в Йеллоустоне» или «Как распознать следы лося». Он был очень хорош в игре с захватом флага. Когда защищался. Он мог говорить о войне 1812 г. на протяжении часа (война между США и Англией за территории Канады). Но он даже не пытался заговорить первым. Типа если вы заговорите с ним, тогда он заговорит с вами. Он носил толстовки, постоянно ходил с этим натянутым капюшоном, тихо сидел в углу, но всегда знал ответ, если учитель вызывал его. Он был своего рода Холденом Колфилдом (главный герой популярного романа Д. Сэлинджера «Над пропастью во ржи», ставший символом юношеского бунта и нонконформизма – Ред.)».
Когда этот отрывок был прочитан Алексу вслух, он признался: «Бен расстроил меня». Но все подробности о своей молодости Алекс подтвердил. Этот отрывок всколыхнул и другие воспоминания: «Я до сих пор люблю «спортивки», – сказал он, – я никогда не носил джинсы. У меня есть еще одна футболка от Banff или Jasper с изображением медведя, на котором у него оленьи рога. И надпись: «Я не медведь». Она была частью какой-то кампании типа «Не кормите медведей».
«Что касается войны 1812 года, мой папа дал мне книгу о решающих битвах в истории. Где было описание сражения между броненосцами «Монитор» и «Мерримак» Ганнибала, пересекающего Альпы. Я любил историю. Не могу сказать, что ненавидел школу, – просто я был непослушным ребенком. Мне сложно приходилось, когда нужно было общаться с незнакомыми людьми».
В биографической справке Лоутер Смолли продолжает:
«Его родители не были счастливы в браке. Большинство ночей его отец проводил на диване за чтением, пока не засыпал. На мой взгляд, в средней школе Алекс стал вести себя еще хуже, еще глубже ушел в себя. Он тусовался с детьми, которые на обеде игрались Покемонами в классе математики. На второй год обучения у Алекса появилась первая девушка. Ее звали Элизабет Томас, которую называли E.T. (Extra Terrestrial – дословно «внеземная», так еще называют инопланетян). Это должно дать вам некоторое представление о круге его общения. Я не думаю, что Алекс считал, будто средняя школа – это для него. Он считал себя одиночкой».
«E.T. была крутой, – говорит Алекс, – Бену она не нравилась. Она была наполовину ирландкой и наполовину японкой. Хорошая девочка, действительно умная. Мы встречались, может, года три».
В средней школе Алекс постоянно получал высшие оценки, закончив школу со средним баллом 4.8. Тем не менее он не был уверен, хочет он поступать в колледж или нет. В последний момент он подал документы только в два филиала калифорнийского университета – Дэвис и Беркли. Поступив в оба, он выбрал Беркли.
Единственный год, проведенный им в одном из элитных бастионов высшего образования, Алекс сейчас воспринимает как трату времени. «У меня были неопределенные планы в области инженерии, – говорит он, – но я не смог ни с кем подружиться в Беркли. Не могу вспомнить ни одного студента, ни одного преподавателя. Я должен был жить в общежитии вместо трехкомнатной квартиры нашего друга, которую он сдал мне в субаренду. По сути, я провел год в уединении. Еще я работал охранником. Патрулировал ночами за четырнадцать долларов в час. У меня была рация. Иногда я провожал девушек к их общежитиям. Во втором семестре я перестал посещать занятия. Я покупал буханку хлеба, яблоко, шел к Индиан Рок – крохотной скале в пригороде Беркли Хиллс – и делал вокруг нее несколько кругов. Я просто не мог заставить себя ходить в колледж». Тем летом, как и большинство первокурсников, Алекс вернулся домой вместе с матерью.
Его родители развелись в мае, как раз на первый год обучения. Два месяца спустя, 18 июля, его отец спешил в аэропорт Феникса и по дороге умер от сердечного приступа. Алекс узнал об этом, когда вернулся домой после длинной прогулки. Он рассказал о своих воспоминаниях Лоутеру:
«В доме были открыты все окна и двери, но, несмотря на это, комнаты казались темными. Внутри было пусто. Я стал звать маму. Она была снаружи возле бассейна с опущенными в воду ногами. Сидела там и плакала. Она сказала что-то вроде: «Твой отец умер». И затем пошла спать.