Учредить бы на каком-нибудь конвенте номинацию «За лучшее стихотворение из фантастического романа»… За такие стихи надо награждать. Или я ничего не понимаю ни в поэзии, ни в фантастике…
4
Этим летом, шатаясь десятый час подряд по руинам Херсонеса и не имея силы воли выгнать себя оттуда, я вдруг заметила, что периодически в памяти всплывают две строчки:
Где и у кого я это вычитала — так я тогда и не вспомнила. Вспомнила потом, когда уезжала из Севастополя. Когда подумала, что севастопольцы, будучи жителями необыкновенного города, позволяют себе быть обыкновенными людьми. Кто-то еще говорил похожие веши. Кто-то, написавший:
Нет, не кто-то. Автор строчек, пришедших ко мне на развалинах Херсонеса. Андрей Валентинов.
Он как раз из тех писателей, чьи стихи не связаны с прозой. У Валентинова творчество — несмешанное. Поэзия — отдельно, фантастика — отдельно. Только история — и там, и там. Не связаны, говорите? Ну-ну.
Зато стихи Андрея Валентинова связаны с Херсонесом, с городом, в существование которого начинаешь верить, только когда туда попадаешь. И о том, что творится там с человеческой душой, так и тянет сказать: «Такого не бывает!» Херсонес — это история, поэзия и фантастика в одном лице. Кто же тогда человек, пишущий стихи о Херсонесе? Даже не просто стихи — сонеты. Поэт? Фантаст? Историк?
Автор. Автор, включивший в одну из своих историко-фантастических книг небольшую подборку стихотворений. Автор, чьи строчки навсегда западают в память и помогают осознать то, что невозможно высказать:
Другой писатель, разграничивший свое творчество, — Евгений Лукин. Его стихи выходят отдельными поэтическими сборниками. Его песни я горланила в весьма юном возрасте, не зная, кто их написал. (Никогда уже, наверное, не смогу восстановить цепочку, каким образом они до меня дошли.)
Лукин-поэт до предела сатиричен и вполне даже реалистичен. Не сразу понимаешь, как это может совмещаться в одном человеке. Ведь и проза Лукина порой иронична, а порой — настолько трагична (вспомните ту же «Зону справедливости»), что отходить приходится несколько дней. Читая его острые и смешные строчки, не замечаешь, как становится грустно — и как-то очень стыдно за нас, за непутевое человечество:
Противостояние добра и зла — одна из главных тем не только для фантастики, но и для всей литературы вообще. А сатира — она на то и сатира, чтобы все переворачивать с ног на голову и ставить в тупик. Скажете, при чем же тут фантастика? А ни при чем. Просто Евгений Лукин — замечательный писатель-фантаст и столь же замечательный поэт. Общее для его поэзии и прозы — парадоксальное мышление. И каким бы фантастом был Лукин, не будь он поэтом (и наоборот) — это вопрос. Здесь тоже два плана, две сюжетные линии сплетаются в одну — только уже не в книге, а в самом человеке, в авторе. Реальность? Фантастика? А почему бы и нет…