— Не торопись, дорогая, — прошептал Кон, лаская языком соски ее грудей. — Еще не время.
Но она не в силах была ждать. Сабина извивалась под ним, обнимала его, осыпала поцелуями, каждым движением, каждым стоном умоляя взять ее. И он уступил всепожирающему пламени ее любви.
Кон мог бы овладеть ею нежнее и не так спешно, но был слишком захвачен ее страстью. И когда они достигли вершины венчающего любовный акт экстаза, именно его имя вырвалось в ночи из ее уст, его руки она покрыла поцелуями, его сердце стала считать своим.
9
Когда Сабина проснулась, в комнате было светло от яркого солнечного света. Лежа на животе на ближайшей к окну стороне кровати, она знала, что другая половина постели пуста. Где-то к утру она сквозь сон слышала, как Кон, нежно поцеловав ее, тихо выскользнул из комнаты. Если бы она не чувствовала себя такой усталой, то попыталась бы задержать его, но сейчас была даже рада, что этого не сделала. Она слишком хорошо его знала. Достаточно было бы ему взглянуть ей в глаза, и он понял бы: Сабина сделала то, чего клялась больше никогда не делать. Она влюбилась в него во второй раз!
И вдруг все в ней запротестовало. Нет! Она, должно быть, лишилась рассудка. Никто не оскорблял ее так, как Кон. И надо быть круглой дурой, чтобы позволить ему сделать это снова. Она просто потеряла бдительность из-за рождественских каникул. Это время года всегда действовало на нее расслабляюще, а тут еще преждевременные роды Чолли. Неудивительно, что эмоции одержали верх над разумом.
«Неплохое объяснение, — саркастически заметил внутренний голос. — Но к чему все это? Ты любишь его и всегда любила. Принимай это, как должное».
Паника охватила Сабину. Бежать! Немедленно упаковать вещи и бежать! Пока еще не поздно. Но куда? Обратно в Денвер? К работе, которую потеряла? К жизни, которая ей больше не принадлежит? Мир, в котором она жила, перевернулся, и Сабина даже не знала теперь, где ее место.
Нервная дрожь пробежала по телу, и Сабина поняла, что боится. То, что она испытывала к Кону в семнадцать лет, ничто по сравнению с тем, что она ощущала теперь. А он не из тех, кто станет обременять себя семейной жизнью. Боже мой, что же ей делать?
Уставившись невидящим взором в окно, она думала, как было бы хорошо укрыться одеялом и на весь день остаться в постели, забыв все и вся. Но можно себе представить, какое беспокойство это вызовет у Бетти и Элис, которые сразу же забегают вокруг нее, наперебой предлагая лекарства. Да и не мешает взглянуть на младенцев. Только капризный ребенок может запереться в своей комнате, когда вся семья отмечает такое важное событие. Быстро отбросив одеяло, Сабина начала одеваться.
— Посмотрите, кто пришел! — приветствовал ее Тейн с лукавой усмешкой, когда минут через тридцать она появилась в столовой, где собралась вся семья за исключением новоиспеченных родителей и новорожденных. — Спящая красавица пробудилась ото сна. А я только что побился с Томом об заклад, что ты проспишь до обеда. Теперь я проиграл десять баксов, кузина.
И хотя все взоры были устремлены на нее, она видела лишь то, как глядел на нее Кон. Проклиная появившийся на ее щеках смущенный румянец, Сабина отвела взгляд.
— Это все потому, — ответила она Тейну, — что ты поставил против своей любимой кузины.
— Я говорила ему, Бина, — рассмеялась Мэри. — Я говорила, что он проиграет. Но он меня не послушал. Ты позавтракаешь сейчас или чуть позже? Элис оставила тебе сок и печенье.
От одного упоминания о еде Сабине стало дурно.
— Нет, спасибо. Мне достаточно чашки кофе, чтобы зарядиться на утро.
Она взяла в шкафу чашку, налила дымящийся напиток до краев, затем подошла к столу и села как можно дальше от Кона. Выдавив из себя натужную улыбку, Сабина спросила:
— Ну и как там новорожденные? Такие же красивые, как все Брайони?
Тут, слава Богу, все заговорили наперебой, в результате чего никто не заметил, как немногословна была сама Сабина и что Кон вообще не проронил ни слова. Все разговоры, естественно, крутились вокруг малышей. Обсуждали, какой будет Чолли матерью. Много смеялись и вспоминали прошлое. Затем заспорили о том, что надо сделать в доме до того, как там появятся малыши. К тому времени, когда завтрак подошел к концу, все уже забыли о позднем пробуждении Сабины.
Все, но не Кон. Она почти не смотрела на него, но чувствовала на себе его внимательный взгляд. Он ничего не делал, чтобы привлечь к себе ее внимание, — даже не пытался заставить поговорить с ним, задав, например, ей вопрос. Но Сабину трудно было провести. Кон просто затаился, ждет, когда сможет остаться с ней наедине. А вот этого-то ей и не хотелось.