— Разве ты не хочешь остаться и повеселиться у бабушки дома?
Услышала я, как мама Скотта пыталась поговорить с Люси.
— Нет. Я хочу к мамочке.
— Она забивает ей голову всякой ерундой, — выпалила его мать, и кровь прилила к моему лицу. — Если она так делает, то и мы можем.
Это угроза? Я была вне себя от ярости.
— Люси, я твой папа. Перестань плакать! — крикнул Скотт.
— Перестань кричать на нее, — тихо проговорила я. — Я приеду за ними.
— Нет! Мы только уложили Элая спать. Знаешь, сколько времени это заняло?
Он все еще кричал.
— Она кормит его грудью, поэтому он не хочет брать бутылочку! — кричала его мама достаточно громко, чтобы я могла услышать.
Она хотела, чтобы я услышала.
Элай никогда не отказывался от бутылочки. Я знала, что это была плохая идея — позволить им навестить семью Скотта.
— Я приеду за ними.
Я повесила трубку.
Меня отпустили с работы пораньше. Мне было стыдно, что к моменту моего ухода все уже знали о моей драме. Без сомнения, на следующей неделе я окажусь в центре сплетен. Слухи меня не особо беспокоили, мне необходимо забрать своих детей. Я была зла и напугана, не понимая, как могу чувствовать и то, и другое одновременно. Мне потребовалось пятнадцать минут, чтобы добраться до дома родителей Скотта. Я заглушила двигатель внедорожника и постучала в дверь. Скотт открыл, но Люси выбежала следом за ним, все еще плача, и обхватила меня за ноги.
— Что случилось? — спросила я. — Не говори, что ничего. Люси не стала бы плакать из-за пустяка.
— Я не хочу здесь находиться! — закричала Люси, и теперь все стало понятно.
— Где Элай? Принеси его сюда.
Я говорила спокойно, но не скрывала злости в своем теле и лице, когда смотрела на Скотта.
В комнату вошла его мама с плачущим Элаем на руках, — мой малыш, который никогда не плакал, был весь красный и кричал.
Этого никогда больше не повториться.
Ярость, которую я испытывала, была смертоносной.
Я забрала его, но даже тогда он не сразу успокоился.
— Такими темпами Элай не узнает нас. — фыркнула Лилли.
— Это не моя вина. Возьми свои туфли, Люси. — Она отпустила меня и повернулась, чтобы проскользнуть мимо бабушки и отца, стоявших в дверях, и взять свои туфли. — Нельзя ожидать, что им будет комфортно, если вы забираете их раз или два в полгода.
— Вот именно. Ты не позволяешь им видеться с нами! — прошипела мать Скотта.
— Я не собираюсь это обсуждать, ведь тебе прекрасно известно, что я постоянно твержу Скотту, что он может видеть детей, когда захочет. — Элай наконец успокоился, сжимая в своих маленьких пухлых кулачках мою форму и не отводя глаз от моего лица, чтобы убедиться, что это я. — Ты готова, Люси?
Она кивнула и поспешила следом за мной.
— Хэдли, детка, прости, что я веду себя так отвратительно.
Я вздрогнула от того, как Скотт назвал меня деткой. Забавно. Не помню, чтобы раньше Скотт называл меня этим ласкательным именем. Элайджа называл меня деткой. Когда он произносил это, я чувствовала себя по-другому — словно он заботился обо мне. Из уст Скотта это звучало даже близко не так.
— Я скучаю по вам, ребята. Мне становится ненавистно, что Элай меня не знает. Люси, разве ты не скучаешь по своему папе?
Она схватила меня за талию и уткнулась лицом в мою форму, отказываясь отвечать или смотреть на Скотта.
— Это не моя вина, — повторила я со вздохом.
— Ты выгнала меня.
— Это не должно мешать тебе видеться с Люси или познакомиться с Элаем! — Я взглянула на его мать. — Я думаю, вам стоит повидаться с ними несколько часов на нейтральной территории, прежде чем они снова останутся у вас на ночь.
— Что? — спросила она.
— Попрощайся, Люси.
— Пока, — прошептала Люси, подталкивая меня к машине.
Я развернулась и направился к внедорожнику, Люси шла рядом со мной.
Я напряглась, услышав позади нас хруст гравия. Скотт крикнул:
— Думаешь, я не знаю об Элайджи? Люси мне рассказала. Думаешь, я позволю тебе вытворять подобное рядом с моими детьми? Продолжай в том же духе, и увидишь, что я говорю серьезно.
Не обращая на него внимания, я открыла заднюю дверь и сначала пристегнула Элая, а потом помогла Люси. Я очень многое хотела сказать, но поняла, что это не имеет значения, поскольку Скотту плевать. Слезы наполнили мои глаза. Признать, что он рассматривал своих детей только как способ причинить мне боль, было слишком тяжело.
Я заплакала. Люси видела, так как я пристегивала ее. К тому времени, как я закончила, слезы обильно текли по моим щекам. Я разрыдалась еще сильнее, когда она заплакала вместе со мной.
— Не плачь, — строго сказала я ей, вытирая слезы, которые продолжали капать из моих глаз.
Скотт продолжал орать, но я не обращала на него внимания. Я обошла машину, забралась на водительское сиденье и уехала.
— Я не хочу возвращаться, — хныкала Люси, пока я вела машину.
— Не хочешь рассказать, что случилось?
Я вытерла глаза, глядя на нее в зеркало заднего вида.
— Они все время говорили и говорили о тебе. — Она откинула голову назад, плача сильнее, чем прежде. На глаза снова навернулись слезы, но я пыталась сосредоточиться на дороге. — Я ненавижу, когда они говорят о тебе. Это заставляет меня плакать.
— Все в порядке, Люси.
Ее слова расстроили меня. Я не должна была отпускать ее. Я должна была отказать.
— Я не хочу жить в доме у бабушки Лилли.
— Ты не будешь жить ни с кем, кроме меня, — сказала я ей. — Клянусь. — Мои слова, казалось, успокоили ее. Она наконец перестала плакать. Она вытирала глаза, когда я спросила: — Что делает твой братишка?
— Смотрит по сторонам, — ответила она, фыркнув. — Теперь он счастлив. Все хорошо, малыш.
Я уставилась в зеркало, наблюдая, как она наклоняется через перекладину, чтобы взять Элая за руку.
Я снова расплакалась.
_____
В состоянии паники я так и не смогла поговорить с Элайджи сегодня. Только когда увидела, как он выходит из своего дома, я вспомнила, что мы должны были пойти к его маме. Должно быть, он искал нас.
Ему не нужны мои проблемы, сказала я себе, выходя из машины и открывая заднюю дверь, чтобы забрать Элая.
Он шёл к нам, широко улыбаясь, и я подумала, что ему не нужны мои проблемы. Затем медленно, его улыбка потускнела, когда его взгляд скользнул по мне. Я вытащила Элая из машины. Подошла к Люси, я не могла посмотреть на Элайджи, потому что была на грани слез.
— Хэдли. — Я не ответила, когда он заговорил. Я помогла Люси расстегнуть ремни, и она вылезла. — Люси. — Она подняла на него глаза. — Что случилось?
Она смотрела то на меня, то на Элайджи, явно разрываясь, боясь, что сделает что-то не так. Скотту и его матери потребовалось меньше суток, чтобы сломить дух Люси.
— Иди, — прохрипела я.
После этого она не теряла ни секунды. Люси подбежала и бросилась к Элайджи, он подхватил ее на руки.
— Что случилось? — снова спросил он. Вместо ответа она обхватила его за шею. — Иди сюда, Хэдли.
Его голос был тихим, но жестким.
Я опустила взгляд. Если я посмотрю на него, то сорвусь.
Ему потребовалось всего три секунды, чтобы подойти ближе, затем он прижал нас с Элаем к себе и Люси.
— Вам всем нужны обнимашки или что-то в этом роде? — Хихиканье Люси заставило вибрировать те части меня, которые касались ее. — Даже Элай красный и с заплаканными глазами. Я хочу знать, кто в этом виноват.
Люси слегка оттолкнулась от его груди, чтобы заглянуть ему в лицо.
— Мы едем к твоей маме?
Он взглянул на меня.
— Спроси свою маму.
Она обернулась и спросила:
— Поедем, мам?
— Если хочешь, — прошептала я.
Люси сказала:
— Она накормит нас, как бабуля.
Это рассмешило Элайджи.
— Ладно, попрошайка, мы поедем.
Я провела пальцами по ее волосам, пока она смеялась вместе с Элайджи, позабавленная тем, что я назвала ее попрошайкой, видимо.
— Иди умойся и переоденься. — Он опустил Люси на землю и взял Элая из моих рук. — Хочешь, я переложу автокресла в свою машину?