— Нет, — отрезала Оливия. — Я не могу назвать более точное местоположение. Мы находимся на участке к югу от дома Остина Вандерсона на Догвуд-роуд. Выясняйте сами. — Оливия двинулась вверх по лестнице.
Я помогла Ноа поднять Тауни, затем взобралась на лестницу и легла на пол сарая, чтобы достать тело Тауни через небольшое отверстие и вытащить ее наружу. Выбравшись наверх, мы уже собирались выйти из сарая, когда Бернадетт выстрелила из своего ружья.
Мы все пригнулись.
— Извините! — крикнула Бернадетт. — Виновата.
Я открыла дверь.
— Во что ты стреляла?
Бритт и Остин засмеялись, но отвели глаза.
— Ну, понимаешь, там была летучая мышь, и... — Взгляд Бернадетт упал на Ноа, несущего Тауни из сарая. — Я не верю. Ты ее нашла.
— Подержи, — Остин передал мне свою биту, и забрал Тауни у Ноа. — Пойдемте. Оливия, освещай путь!
Я подтолкнула Бернадетт, чтобы она шла впереди меня, и предпочла последовать за всеми из леса. Я не чувствовала ничего, кроме злой энергии вокруг нас, но та стала настолько неуправляемой, что теперь невозможно понять, откуда она идет.
Когда мы добрались до участка Остина, все вздохнули с облегчением, увидев, что Стоун и Айзек уже нас ждут. Я оглянулась в последний раз, чувствуя спиной вспышку гнева, но не видя того, кто посылает в мою сторону злые сглазы.
В этот момент я заметила вдалеке первое оранжевое мерцание. Не отрывая глаз, я смотрела, как разрастается пламя, устремляясь в небо с другой стороны леса. Кто бы там ни был, он поджег сарай.
— Диспетчер, — услышала я крик Стоуна. — Пришлите срочно к нам пожарных, здесь активное пламя. Сообщите им, что место находится в центре большого лесного массива, к нему нет доступа по земле.
— Высылаю пожарную команду, ожидайте, — ответил диспетчер по рации.
Я стояла и смотрела на пламя, лижущее небо с верхушек деревьев. Все улики, которые могли бы дать ответы, потеряны. И что еще хуже, тот, кто забрал Райну и Тауни, по-прежнему находился на свободе.
— Ты спасла эту девочку, дитя, — прошептала Бернадетт рядом со мной. — Не забывай об этом.
— Этого мало.
— Всегда бывает недостаточно, — только и сказала Бернадетт, прежде чем повернуться и пойти через лужайку.
Глава 48
Прошло несколько часов, прежде чем нам разрешили вернуться домой. Напоив Фрэнсиса апельсиновым соком и подав ему тарелку яичницы с тостами, я забралась в постель. Не помню случая, чтобы я чувствовала себя настолько измотанной.
На следующий день я проснулась только после полудня и, приняв душ и накормив Фрэнсиса обедом с лекарствами, отправилась к миссис Полсон.
— Это Давина, — крикнула я, входя через заднюю дверь.
— Привет, — отозвался Ноа, потирая глаза. Он сидел за столом напротив своей мамы. — Я как раз собирался тебе позвонить. У меня через час смена, хотел проверить твою ногу. — Ноа нахмурился, увидев, что моя нога не только не забинтована, но и босая. — Она такая опухшая и красная, как выглядит? Или у меня просто глаза еще не проснулись.
— Нет, она распухла, покраснела и очень болит, — ответила я, пересекая комнату и опускаясь на стул рядом с миссис Полсон. — Подлечи меня, ладно? — Я подняла ногу к нему на колени.
— Ой, — пролепетала миссис Полсон, перегнувшись через стол, чтобы посмотреть на мою ногу. — Чем же ты вчера занималась, что так сильно разбередила свою рану?
— Я опять проделала весь путь до дома Остина во сне. Босиком. Разве Ноа не рассказал вам о прошлой ночи?
— Нет, — отозвался Ноа, доставая антисептик. — Я завалился спать, когда мы вернулись домой. И встал за две минуты до того, как ты вошла в дверь.
Миссис Полсон уставилась на нас, ожидая ответа.
— Мы нашли Тауни. С ней все в порядке. Ее отвезли в больницу. Нам пришлось остаться, пока нас допрашивала полиция, потом пожарные, потом мы объясняли Эдит, почему в доме Остина такой беспорядок. Ночь была долгой.
— Безумно долгой, — согласился Ноа, разворачивая марлю.
— Я знала, что что-то происходит, — потрясенно проговорила миссис Полсон. — Но только потому, что вы оба пришли домой под утро и молча отправились в постель. Но никогда бы не подумала, что проспала все на свете.
— Городская страничка в Фейсбуке, наверное, взорвется, — закатив глаза, вздохнула я.
В дверь позвонили, и мы с Ноа переглянулись.
— У меня травма, — показав на свою ногу, объявила я.
Ноа вздохнул, убирая мою ногу со своих колен.
Пока Ноа открывал дверь, миссис Полсон налила мне кофе из стоявшего на столе кофейника.
— Это по твою душу, — сообщил Ноа, возвращаясь.
Мы с миссис Полсон повернулись и посмотрели в сторону входной двери. Бернадетт поставила три пакета у стены рядом с дверью.
— Бернадетт? Что ты здесь делаешь? — с интересом спросила я.
— Тебе нужно платье для сегодняшней вечеринки, а у меня еще осталось несколько дел в городе, поэтому я решила избавить тебя от необходимости ехать ко мне домой.
— Какое платье?
— Боюсь, это моя вина, — хихикнув, призналась миссис Полсон. — Когда вчера привезли платье, которое заказала Эдит, я решила его посмотреть. После этого я позвонила Бернадетт и попросила дать тебе денег на покупку нового платья. Она сказала, что все уладит, но я не думала, что Бернадетт сама купит платье.
Я посмотрела на неоновый спортивный костюм, что надела Бернадетт, и вздрогнула.
— Мне страшно.
— Наденешь его или нет, мне все равно, — буркнула Бернадетт, вешая платье в шкаф для верхней одежды. — Но я не покупала это платье. Оно принадлежало твоей матери. — Бернадетт вышла из дома, громко хлопнув дверью.
— Черт, — простонала вслух. — Я ее обидела.
— О дорогая, я бы не беспокоилась об этом, — похлопав меня по колену, заметила миссис Полсон. — Бернадетт и твоя мама постоянно ссорились, а через пять минут вели себя так, будто ничего не случилось. А теперь давай посмотрим платье.
— А где, то, которое прислала Эдит? — вставая спросила я.
— В шкафу. Но не уверена, что оно тебе понравится.
Я открыла шкаф, затем белый пакет с одеждой, чтобы взглянуть на платье, которое прислала Эдит.
— О, боже! — Платье с золотыми блестками было слишком коротким, примерно на фут, а лиф представлял собой не более чем две тонкие полоски ткани. Мало того, что все синяки на моем теле будут на виду, так еще и слишком много моего тела окажется выставлено напоказ.
Я повернулась к платью, которое принесла Бернадетт, и, сделав глубокий вдох, расстегнула молнию на черном пакете.
— Оно великолепно, — восхитилась миссис Полсон.
— Просто потрясающее, — согласилась я, доставая платье из пакета. Рукава представляли собой парящие куски шифона, которые скроют большинство синяков на моих руках. V-образный вырез украшали нити пресноводного жемчуга, которые драпировались от одного плеча до другого. Само платье было серебристо-голубого цвета с зауженной талией и ступенчатым подолом, длинным сзади и до колена спереди.
— Я не могу поверить, что это платье моей мамы. Оно такое красивое.
— У твоей мамы был стиль, — поделилась миссис Полсон, подойдя и пощупав ткань. — Она не выставляла его напоказ, но те несколько раз, когда я видела ее нарядной, могли озарить любую комнату.