— Отлично, — согласилась Беттина. — Но тогда обещайте мне, что всю дорогу будете держать руки сложенными на груди. Не обязательно каждый встречный должен видеть, как композиторы брызгают чернилами на свою одежду. А кроме того, это будет выглядеть так, будто вы все время прижимаете руку к сердцу и признаетесь мне в своих чувствах, а это приумножит мою славу.
Он выслушал ее и двинулся вперед. Потом опять остановился.
— Вы думаете, что мне следует держать руки все время так, и во время обеда?
— Непременно! Закрывая пятна!
— А обед будет хороший?
— Отменный!
Он громко рассмеялся:
— Вы думаете, что вам в угоду я буду только смотреть, как другие едят? Мне это не подходит! — Он повернулся и снова исчез в доме.
Беттина стояла на мостовой в раздумье. Что он — рассердился? Может быть, обиделся? Знакомые предупреждали ее, что Бетховен под влиянием растущей глухоты становился все более и более раздражительным, нужно быть очень и очень осторожной с ним! «Что же делать? — раздумывала она. — Вернуться за ним? Уйти?» И вдруг увидела его выходящим из дома. Он шагал в новом синем фраке, в том, который уже заставляла его надевать Беттина.
В отличном настроении вошли они в дом Биркенштока. Общество, сидевшее в столовой, так и замерло, увидев входящего Бетховена под руку с Беттиной, — все знали, что он не терпит, чтобы кто-нибудь осмеливался помешать ему работать в это время дня.
Столь эффектное появление Беттине удалось осуществить в обмен на обещание, данное Бетховену, и оно было ей по душе.
— Раз я принял ваше приглашение, не примите ли и вы мое? — спросил он, прежде чем они вошли в дом.
— К обеду? — удивилась она.
Бетховен безнадежно махнул рукой:
— Какой может быть обед у старого холостяка! Я хочу пригласить вас к иному пиршеству. Завтра утром в театре в первый раз будем репетировать «Эгмонта». Желаете послушать?
— Маэстро, от такого пиршества я никак не могу отказаться! Принимаю приглашение и страшно рада ему! — Ее глаза просияли.
На следующий день он приехал за ней во фраке без чернильных пятен.
Через полчаса она уже сидела одна-единственная в большой и темной театральной ложе. Перед ней разверзлась черная глубина сцены, на ней не было ни единой души. На девушку веяло тоской от этой тьмы и безлюдья. Композитор, проводив ее в ложу, погладил ее по плечу и пошутил:
— Надеюсь, Беттина, вы не побоитесь сидеть здесь одна? «Эгмонт» — сочинение о мужественных людях.
Ей можно было не напоминать об этом. Прославленную трагедию Гёте она знала на память.
Он изобразил в ней судьбу благородного полководца, руководившего восставшим народом Нидерландов. Нидерландцы восстали против испанской тирании в шестнадцатом веке, и во главе восстания встал Эгмонт. Он был коварно схвачен и осужден на смерть. Отважная девушка Клерхен призывает народ выступить на его защиту. Эгмонту не удалось избежать тяжкой кары. И мужественная Клерхен расплачивается жизнью за свою любовь и борьбу.
Еще по дороге в театр Бетховен рассказал Беттине, что он написал к трагедии увертюру, музыкальные антракты между действиями, две песни и музыкальную картину «Смерть Клерхен». Он создал также мелодраму к последнему монологу Эгмонта в тюрьме. В нем он призывает народ поднять оружие против угнетателей. Трагедию завершает краткий победный финал.
— Финал этот я написал не таким мрачным, как у Гёте, — рассказывал композитор. — Такая умная головка, как ваша, поймет, почему я сделал так.
Эти слова еще больше подстегнули любопытство Беттины, и без того возбужденное до крайности.
Темное пространство перед ее взором постепенно посветлело. Слуги принесли в оркестр свечи и расставили их у пультов. Понемногу приходили музыканты. Они рассаживались, настраивали инструменты, раздавались трели отдельных инструментов, музыканты разминали пальцы.
Потом она увидела Бетховена. В темно-сером фраке он пробирался среди музыкантов. Поговорил с одним, похлопал по плечу другого, третьему указал на что-то в нотах, лежавших наготове. Когда он наконец поднялся на свое возвышение, музыканты умолкли, не дожидаясь взмаха его палочки.
Беттина сразу же поняла, о чем она давно мечтала: услышать, как величайший из музыкантов сам дирижирует своим сочинением! Но как поступить ей — постараться запечатлеть в памяти то, что видели ее глаза, или следить за тем, что несла ее чуткому уху музыка. Затаив дыхание она не спускала глаз с Бетховена, уверенно управлявшего оркестром с помощью своей дирижерской палочки.