Она молниеносно кивнула головой, прошла вперед и оперлась руками о рояль. Ее карие глаза смотрели на него. Запел рояль, и за ним вступил мужской голос:
Странный голос… Резкий, громкий, какой часто бывает у глухих. Девушка слушала с грустью. Но скоро се так захватила сама песня, что она забыла обо всем. Когда она зааплодировала, щеки ее пылали.
— О, как это красиво! Прекрасно!
— Тогда я спою еще одну. Хотите? — воодушевился Бетховен и запел другую песню Гёте, о любимой Италии, голосом еще более громким и резким:
Не дожидаясь приглашения, она присела на край кушетки, заваленной нотами и книгами.
— Наши говорили мне, что вас нелегко разыскать. Будто у вас три квартиры: одна в городе, другая здесь, у городской стены, а третья за городом. По от меня вы нигде не укроетесь, маэстро!
Бетховен добродушно кивал головой. И хотя молодая дама старалась говорить как можно яснее, он почти не слышал ее. Однако ему доставляло большое удовольствие любоваться дерзким и милым существом. Она пришла к нему всего второй раз, но чувствует себя здесь как дома.
Бетховену было свойственно с доверием тянуться к людям.
— Ко мне так и валят визитеры! Всякие знатные господа, которых я не люблю. Если бы я не скрывался, не было бы отбоя от посетителей…
— Которые лезли бы в вашу квартиру незваными, как я, да? — засмеялась она.
— Меня засыпали бы приглашениями к обеду, ужину и даже завтраку!
— А меня как раз послали для того, чтобы заманить вас на обед.
— Но у меня, право, нет времени, барышня, — пожал он плечами.
Она сделала вид, что огорчена, но тут же вскочила с кушетки и рассмеялась.
— Вы думаете, что я огорчилась тем, что вы не хотите идти к нам? Как бы не так! Я знала, что вы не пойдете. Но огорчилась оттого, что вы назвали меня «барышня».
— По как же иначе?
— Беттина! Я бы в самом деле хотела, чтобы вы так меня называли, — повела она прелестной головкой. — Гёте зовет меня просто «дитя». Кое-кто уже тоже стал меня так называть вслед за ним. Будто я и правда вечное дитя. Но я, представьте, через год выйду замуж, — подняла она вверх розовый пальчик.
Она действительно обладала даром легко сходиться с людьми. Недаром Гёте любил ее, как дочь.
Опа начала рассказывать о Гёте, почувствовав, что композитор с удовольствием слушает ее рассказ о жизни поэта. Образованная и любящая музыку семья Брентапо была прибежищем композитора в первые месяцы его венской жизни. Младшая Брентапо приехала в Вену только недавно, однако казалось, что она знает Бетховена уже много лет.
Поэзия Гёте давно притягивала Бетховена. Только неделю назад он закончил музыку к трагедии «Эгмонт», опера должна была идти вскоре в венском театре.
Беттина была талантливой рассказчицей: перед ним возникали живые картины жизни гостеприимного дома в Веймаре, фигуры гостей, звучали мудрые речи Гёте. Девушка оказалась не такой наивной, как это можно было подумать. Она повторяла, почти дословно, серьезные суждения об искусстве, услышанные и воспринятые ею.
«Это она переняла у своего брата-поэта», — размышлял Бетховен, слушая ее. Однако подозрение это было необоснованным. Беттина обладала незаурядным умом и была образованна. Композитор постепенно попадал под обаяние девушки, очаровательной и остроумной, так отличавшейся от жеманных и необразованных девиц из мещанских семей. Как и Гёте, он был захвачен бурным потоком ее речей, искренних, страстных. Беттина постоянно была чем-то увлечена. Он говорил с пей откровенно:
— Стихи Гёте сильно увлекают меня не только своим содержанием, но и ритмом. Его язык меня волнует и буквально понуждает к сочинительству. Из этого волнения возникает мелодия, и я должен разрабатывать ее. Музыка — это как бы переводчик между духовной жизнью и нашими чувствами. Я хотел бы поговорить об этом с Гёте, если бы мог рассчитывать быть понятым.
Давно уже мечтал он о встрече с Гёте, и ему показалось, что Беттина могла бы быть посредницей между ними. Он неуверенно заговорил о такой возможности.
— Конечно, — просияла девушка. — Давно уже следовало вам встретиться — величайшему поэту и величайшему композитору Германии! Я непременно позабочусь об этом.
Бетховен растроганно поблагодарил ее. Никогда он не навязывал свою дружбу никому, но слишком сильным было желание встречи с великим поэтом. Обрадованный Бетховен не заметил, как согласился пойти на обед, ради чего девушка пришла и от чего поначалу отказался.
В отличном настроении вошли они в дом. Общество, сидевшее в столовой, так и замерло, увидев входящего Бетховена под руку с Беттиной, — все знали, что он не терпит, чтобы кто-нибудь осмеливался мешать ему работать в это время дня.
Столь эффектное появление Беттине удалось осуществить в обмен на обещание, данное Бетховену, и оно было ей по душе.
— Раз я принял ваше приглашение, не примете ли и вы мое? — спросил он, прежде чем они вошли в дом.
— К обеду? — удивилась она.
Бетховен безнадежно махнул рукой:
— Какой может быть обед у старого холостяка! Я хочу пригласить вас к иному пиршеству. Завтра утром в театре в первый раз будем репетировать «Эгмонта». Желаете послушать?
— Маэстро, от такого пиршества я никак не могу отказаться. Принимаю приглашение и страшно рада ему! — Ее глаза сияли.
На следующий день Бетховен приехал за ней.
Через полчаса она уже сидела одна-единственная в большой и темной театральной ложе. Перед ней разверзлась черная глубина сцены, на ней не было ни единой души. На девушку веяло тоской от этой тьмы и безлюдья. Композитор, проводив ее в ложу, погладил ее по плечу и пошутил:
— Надеюсь, Беттина, вы не побоитесь сидеть здесь одна? «Эгмонт» — сочинение о мужественных людях.
Ей можно было не напоминать об этом. Прославленную трагедию Гёте она знала на память.
Поэт изобразил в пей судьбу благородного полководца. Нидерландцы взбунтовались против испанской тирании в шестнадцатом веке, и во главе восстания встал Эгмонт. Он был коварно схвачен и осужден на смерть. Отважная девушка Клерхен призывает народ выступить на его защиту. Эгмонту не удается избежать тяжкой кары. II мужественная Клерхен расплачивается жизнью за свою любовь и борьбу.
Еще по дороге в театр Бетховен рассказал Беттине, что он написал к трагедии увертюру, антракты между действиями, две песни и музыкальную картину «Смерть Клерхен». Он создал также мелодраму к последнему монологу Эгмонта в тюрьме. В ней он призывает парод поднять оружие против угнетателей. Трагедию завершает краткий победный финал.
— Финал тот я написал не таким мрачным, как у Гёте, — рассказывал композитор. — Такая умная головка, как ваша, поймет, почему я сделал так.
Эти слова подстегнули и без того возбужденное до крайности любопытство Беттины.
Темное царство перед се взором постепенно светлело. Слуги принесли в оркестр свечи и расставили их у пюпитров. Понемногу приходили музыканты. Они рассаживались, настраивали инструменты, раздавались трели отдельных инструментов, музыканты разминали пальцы.
Потом она увидела Бетховена. В темно-сером фраке он пробирался среди музыкантов. Поговорил с одним, похлопал по плечу другого, третьему указал на что-то в нотах, лежавших наготове. Когда он наконец поднялся на свое возвышение, музыканты умолкли, не дожидаясь взмаха его палочки.
Вот о чем она давно мечтала: услышать, как величайший из музыкантов сам дирижирует своим сочинением! Затаив дыхание, она не спускала глаз с Бетховена, уверенно управлявшего оркестром с помощью своей дирижерской палочки.
Она вспомнила вдруг о своем старом друге. О, если бы он мог сидеть рядом с ней, слушать и видеть!
«Когда я увидела того, о ком хочу теперь тебе рассказать, — писала она Гёте, — я забыла весь мир…
…Я хочу говорить тебе теперь о Бетховене, вблизи которого я забыла мир и даже тебя, о Гёте! Правда, я человек незрелый, по я не ошибаюсь, когда говорю (этому не верит и этого не понимает пока что, пожалуй, никто), что он шагает далеко впереди всего человечества, и догоним ли мы его когда-нибудь?