Ван Вогт Альфред
Один против всех
Альфред Элтон ВАН ВОГТ
"ОДИН ПРОТИВ ВСЕХ..."
Перевод - Ю.К. СЕМЕНЫЧЕВ
Рассказом "Черный разрушитель" А.Э.ВАН ВОГТ дебютировал в журнале Дж.Кэмпбэлла в 1939 г., существенно переделав его впоследствии и включив в число других эпизодов в грандиозную эпопею о звездной фауне - роман "Экспедиция космического "Бигля" (аллюзия на знаменитый корабль Ч. Дарвина более, чем очевидна). Его "изюминкой" стала колоритная фигура сквозного героя Гросвенора, представителя "НЕКСИАЛИЗМА" - выдуманный автором науки, объединяющей различные сферы познания, приемы и методы которой позволяют находить решение самых головоломных задач в экстремальных, недоступных пониманию узкими спецами ситуациях. А то, что "Бигль" встретил их предостаточно в глубинах Космоса, наглядно свидетельствует ниже публикуемый финал произведения. Одновременно он ярко раскрывает творческую эволюцию автора.
Гросвенор уловил краем уха тихий шепот. Слов различить было невозможно. Затем раздалась какая-то тихая трель.
Нексиалист огляделся.
В этот момент он находился совершенно один в собственной студии аудио и видеозаписи. На всякий случай - не пришел ли посетитель? - он подошел к двери, ведущей в соседнюю комнату. Никого.
Крайне озадаченный, он вернулся к рабочему столу, невольно подумав, не навел ли кто-нибудь на него энцефалорегулятор, поскольку это было единственным возможным объяснением происшедшего с ним слухового феномена.
Но очень скоро он отказался от этой мысли, как совершенно невероятной. По двум причинам: во-первых, его отдел был надежно экранирован от большинства вибраций. Наконец уж кто-кто, а он-то прекрасно представлял себе те мыслительные процессы, которые вовлекались в дело при возникновении подобных галлюцинаций. А посему Гросвенор решил не оставлять этот факт без внимания.
Предосторожности ради он внимательно обследовал все пять помещений своего подразделения, а также проверил в мастерской, все ли регуляторы исправны. Все было в порядке. Гросвенор возвратился в студию и погрузился в изучение светосхем гипнообразов, зафиксированных во время нападения на их корабль Риимов.
Неожиданно его захлестнула волна ужаса. Его буквально скрючило. Затем послышался тот же шепот - ласково-нежный, как и в первый раз, но звучавший на сей раз откровенно враждебно.
Изумленный ученый выпрямился. Должно быть, тут все же не обошлось без энцефалорегулятора. Кто-то воздействовал на его мозг на расстоянии, причем излучателем такой мощности, против которой оказались бессильны все защитные барьеры, прикрывавшие сектор.
Поразмышляв, он пришел к выводу, что, вероятнее всего, эта психическая атака исходила из отдела психологии, и связался с ним. К аппарату подошел сам Зидель, и Гросвенор принялся было рассказывать ему о происшествии, но тот сразу же перебил его.
- Надо же, а я как раз собирался вам звонить по этому же поводу. Думал, что это вы балуетесь подобными штучками.
- Вы хотите сказать, что те же самые ощущения испытали и все остальные члены экипажа? - задумчиво протянул Гросвенор, лихорадочно соображая, что бы это могло значить.
- Меня больше всего поражает, что вы тоже что-то почувствовали, несмотря на мощное экранирование вашего подразделения, - продолжал Зидель. - Вот уже более двадцати минут меня со всех сторон терзают жалобами на этот счет, а чуть раньше некоторые из моих приборов отметили появление какого-то излучения.
- Какое именно?
- Уловитель волн, излучаемых мозгом, регистратор нервных импульсов и наиболее чувствительные из электрических детекторов. Кент срочно созывает всех на совещание в аудитории контрольного поста. Там и встретимся.
Но Гросвенор отнюдь не спешил окончить разговор.
- А было ли уже какое-либо обсуждение случившегося? - поинтересовался он.
- Ну... мы все тут выдвигаем гипотезы.
- Какие же?
- Дело в том, что корабль на подходе к громадной Галактике М-33, и мы предполагаем, что сигналы идут оттуда.
Гросвенор усмехнулся.
- Что ж, вполне резонное толкование. Поломаю-ка и я голову над ним, а теперь - до скорого.
- Держитесь крепче, когда выйдете из-под вашего купола. В коридоре жуть что творится - идет непрерывный психопрессинг: люди слышать разнообразные звуки, видят световые вспышки, у них возникают галлюцинации это просто настоящий эмоциональный тайфун.
Поблагодарив за предупреждение Гросвенор отключил связь. Он едва успел собрать пленки, над которыми работал, как поступило приглашение Кента явиться на совещание. Мгновение спустя он открыл внешнюю дверь и тут же убедился, что Зидель ничуть не преувеличивал.
На его мозг обрушился целый шквал эмоций. Встревоженный, в состоянии полного душевного дискомфорта, нексиалист направился к месту сбора.
* * *
Вскоре он уже сидел вместе с остальными в уютном зале, в то время как обволакивавшая корабль снаружи беспредельная космическая ночь продолжала нашептывать свои угрозы. Своенравная и гневная, она то подвывала, то глухо роптала, ворчала он голода и исходила страхом, околевала в судорожной агонии и возрождалась в ликующей радости. И всякий раз неустанно и коварно предвещала нечто ужасное.
- Хотите считайтесь с моим мнением, хотите нет, - произнес кто-то, сидевший позади Гросвенора, - но этому звездолету пора возвращаться к порту приписки.
Нексиалист не понял по голосу, кто бы это мог быть, и поэтому обернулся в поисках говорившего, но тот уже замолчал. Гросвенор обратил внимание на то, что их новый исполняющий обязанности директора Кент никак не отреагировал на реплику, прильнув к окулятору телескопа. То ли счел её недостойной ответа, то ли не расслышал. Кстати, и никто из присутствовавших на совещании никак на неё не откликнулся.
Воцарилась тишина. Гросвенор, отрегулировав привод, вмонтированный в ручку его кресла, увидел слегка размытую картинку, которую в данный момент наблюдали непосредственно в телескоп Кент и астроном Лестер. Мало-помалу он отвлекся от неприятных непонятных явлений и сосредоточил внимание на изображении. Их "Бигль" уже почти вышел на внешние рубежи галактической системы, однако даже самые близкие к ним звезды все ещё находились так далеко, что телескопу с трудом удавалось хоть сколько-нибудь четко передавать панораму спиральной туманности М-31 Андромеды - конечной цели их путешествия. Та выглядела как мириады блестящих пятнышек.