Выбрать главу

Медленно, шаг за шагом, отступал Стоун, держа палец на курке. Проклятый комок в горле — неужели он боится? Чушь, ему ли не справиться с каким-то полицейским… Лоб его усеяли капли холодного пота.

— Я уничтожу тебя! — проскрипел он, но ветер унес его слова в сторону.

Бэньйон медленно следовал за ним, теперь он стоял в узком проходе лицом к лицу со Стоуном.

— Ты никого больше не уничтожишь, Стоун.

— Не приближайся ко мне! Здесь мои парни, они справятся с тобой, одним полицейским больше или меньше — им все равно! Я прикажу им…

— Ничего ты им не прикажешь, — произнес за его спиной незнакомый голос. — Вынь руки из карманов! Ты арестован, Стоун!

Бэньйон скользнул в сторону, держа в руке оружие. Стоун обернулся, издал сдавленный стон. У гаража виднелась неясная тень, в темноте нельзя было различить лицо говорящего.

— Не будь смешон! — крикнул он тени.

— Ты арестован! — повторил голос полицейского.

Стоун дважды выстрелил в тень. Вдруг что-то толкнуло его в грудь.

Он хотел отступить. Но ничего не выходило, ноги не слушались его, мускулы обмякли. Он почувствовал режущую боль, закружилась голова, во рту ощущался удушающий, противный запах крови. Но, невзирая на это, он собрал все свои силы и решил бежать.

Бэньйон узнал Бурке. Они обменялись быстрыми взглядами и поспешили вдогонку за беглецом. Бэньйон видел, как он мучительно пытался скрыться, как свет фонаря раскачивал длинную тень Стоуна по мостовой. Он видел еще, как Стоун вскинул руки, хотел закричать, но у него ничего не получилось, и он только захрипел, упав на асфальт. Когда Бэньйон и Бурке подошли к нему, он был мертв… Со всех сторон начали стекаться люди. Любопытных всегда полно. Бурке отгонял их. Дэв постоял еще несколько секунд в глубоком раздумье, потом повернулся и, довольный и усталый, медленно побрел своей дорогой.

19

Разделавшись окончательно с Максом Стоуном (этой расплаты он ждал очень давно), Бэньйон решил навестить в больнице Дебби.

На сей раз Дэва встретил другой врач.

Он отворил дверь и впустил Бэйньона. Дебби обратила к нему свое лицо. Оно было изжелта-бледным, под глазами чернели глубокие круги.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он.

— Хорошо, спасибо, — голос ее звучал очень тихо. — Подойди, сядь, Дэв! Ты ведь побудешь у меня немного, правда?

— Да, Дебби, — он сел на стул рядом с кроватью.

— Я не имела права убивать женщину, но я это сделала… Я должна была отомстить Максу Стоуну.

— Ну что ж, что произошло, то произошло, Дебби… Она была очень плохим человеком!

После долгого молчания она попросила:

— Дэв, не повторяй моей ошибки! Оставь Стоуна в покое, пусть им займутся другие, полиция.

— Пожалуй, Дебби, ты права, хорошо!

Он не знал, что лучше, сказать ей правду или умолчать о ней.

— Дэв, не стоит так ненавидеть, — продолжала она, тяжело дыша.

Вновь наступило молчание. Дебби отвернулась к стене, но пальцы ее непрерывно гладили одеяло. Вошла сестра, потом оставила больную ненадолго с Дэвом и вернулась уже с врачом. Он подошел к больной, поправил подушку, пощупал пульс.

— Дэв, почему ты мне ничего не рассказываешь? — ее голос звучал так тихо, что ему пришлось склониться над ней, чтобы разобрать слова.

— Что тебе рассказать?

Сестра и врач тихонько вышли из палаты.

— Когда-то я спрашивала тебя о твоей жене, ты мне так ничего не ответил.

— Я не мог говорить о ней в те дни, понимаешь, Дебби?

— А сейчас можешь рассказать?

У Дэва Бэньйона пересохло в горле.

— О да, сейчас можно. Ее звали Кэт, и мне кажется, мы ладили с ней. Она была настоящей ирландской упрямицей. Страшно сердилась, когда я опаздывал к обеду или ужину, но длилось у нее это недолго. Через пять минут мы уже весело смеялись.

— Правильно, нечего дуться, — она улыбнулась.

Бэньйон взял ее руку.

— Потом у нас появился ребенок. Кэт утверждала, будто я балую нашу малышку, я упрекал ее в том же.

— Я не знала, что у вас есть ребенок, Дэв.

— Когда я вечером приходил со службы, Кэт, выкупав Бриджит, обычно сидела с ней в детской, где девчушка ждала меня. Я брал ее на руки и носил по комнате. Она любила это, и ждала моего прихода целыми днями…

— Как хорошо, Дэв… я так рада, что ты рассказываешь мне о семье. — И вдруг она умолкла, веки ее медленно сомкнулись.

Дэв Бэньйон все еще продолжал рассказывать, держа ее руку в своей. Он не слышал, как сзади подошел врач, взял другую руку Дебби, пощупал пульс, но было уже поздно…