— Я думаю, что это убьет нас обоих, — прошептала Сэм.
Я отрицательно покачал головой.
— Я тоже не хочу, чтобы мы так зависели друг от друга. Если бы мне пришлось уйти от тебя прямо сейчас, даже если бы это убило меня, я бы сделал это. Потому что так будет лучше для тебя. Но я не думаю, что кто-то из нас хочет или нуждается в этом. Думаю, нам лучше быть вместе, так и должно быть.
— Значит ли это, что я все еще буду твоей старухой, и ты больше не будешь иметь дело с татуировщицами или продавщицами?
Я переплел наши пальцы, прежде чем поцеловать ее руку.
— Я буду твоим Болотным ослом, если ты будешь моим Сахарным пельмешком.
Она улыбнулась.
— Договорились.
В отделении интенсивной терапии меня продержали сорок восемь часов, и после осмотра психиатра я мог вернуться домой.
Папа заказал машину, чтобы отвезти меня в Сэнт-Альфонс, где должны были состояться похороны Майки. На первых скамьях сидела лишь горстка людей, уставившихся на маленький черный ящик.
Рядом на мольберте стояла большая фотография Майки. Он улыбался, его вьющиеся волосы приглажены и разделены на пробор. Он выглядел счастливым, но в его глазах была печаль.
Я сел рядом с Сэм во втором ряду и держал ее за руку во время проповеди. Я не выпускал ее из рук, пока мы шли за катафалком к кладбищу и стояли под тентом, пока они опускали Майки в землю.
Брэнда стояла рядом с гробом. Она не плакала, просто тупо смотрела на дыру, в которой теперь находился ее единственный сын.
Сэм держала меня за руку, и мы подошли к скорбящей матери.
— Брэнда, — сказал я, положив руку ей на плечо.
Она медленно посмотрела на меня, ее лицо было призрачно белым. Она положила свою руку на мою и сжала ее.
— Спасибо, что пришел, Трипп. Майки действительно любил тебя. Он всегда говорил о тебе и о том, как сильно хочет, чтобы ты сделал ему татуировку, как только ему исполнится восемнадцать.
Я молча кивнул.
— Мне он тоже нравился, Брэнда.
Я протянул ей конверт с логотипом новой компании. Брэнда подняла бровь.
— Что это?
Она взяла конверт и открыла его, прежде чем задохнуться и прикрыть рот свободной рукой.
— Трипп. Я не могу принять это.
Я отпустил руку Сэм и положил обе на руку Брэнды.
— Я хочу это сделать. Майки вдохновил меня на создание собственной некоммерческой организации. Фонд Майкла Маккея хочет помочь покрыть расходы на похороны. Это самое меньшее, что я могу сделать.
На ее глаза навернулись слезы.
— Не знаю, что и сказать.
Я улыбнулся.
— Ты не должна ничего говорить, Брэнда. Я просто хочу, чтобы ты знала, что мы заботимся о тебе, и что Майки навсегда останется в наших сердцах.
— Спасибо, Трипп. Огромное спасибо. — Она взяла меня на руки и крепко обняла.
Я так давно не плакал. Мне не хотелось этого делать, но я понимал, что это имело для нее значение. То, что я собирался изменить жизнь других детей, таких, как Майки, и это, наконец-то, позволит боли подняться из моей груди, и я смогу отпустить все это.
Когда я, наконец, отпустил Брэнду, и мы попрощались, Сэм подвела меня к своей машине, и я скользнул на пассажирское сиденье.
— Домой, Босс?
— Домой, Сахарная тыква.
Глава 23
Сэм собиралась пожить какое-то время у Брэнды. Так Брэнда не будет чувствовать себя одиноко, а поскольку Тригг собирался еще какое-то время пожить у меня, народу было не намного меньше.
— Проводишь меня наверх? — спросил я, когда Сэм въехала в гараж.
— Да. Хорошо.
Идти в квартиру с Сэм казалось правильным. Как будто именно этого не хватало. Как только я увидел ее стоявшей на кухне, то понял, что она была больше, чем просто моей старухой. Она стала моим домом.
— Я люблю тебя, — сказал я, даже не подумав об этом. Никакой страсти, просто выпалил. Но я не шутил.
— Что? — она моргнула.
Я сделал несколько шагов вперед, сократив расстояние между нами, и положил руки на ее лицо.
— Я люблю. Тебя. Я думаю, что это было очень давно, и мне потребовалось потерять тебя, чтобы понять это. Я люблю тебя, Саманта Грин. Я чертовски люблю тебя и надеюсь, что ты тоже любишь меня, иначе я буду чувствовать себя полной задницей.
Легкая улыбка скользнула по ее губам.
— Тогда, наверное, тебе повезло, потому что я тоже в тебя влюблена.
Я сделал единственное, что оставалось. Скрепил наши слова поцелуем.