— Запишите эти позиции, — посоветовал Регис, прилаживая к длинной резиновой трубке тонкую иглу для внутривенных инъекций, — и сможете закончить партию, когда увидитесь снова.
— Когда мы снова увидимся, думаю, нам будет не до шахмат, — на этот раз в тоне Эмгыра послышалась та самая тоска, о которой спрашивал алхимик.
Регис не нашел, что на это ответить. Пока он вводил иглу в вену у ключицы Императора, Эмгыр рассеянно смотрел куда-то в сторону, словно глубоко задумался и совсем позабыл, что в комнате он не один. Процедура, отлаженная годами, точная, как быстрая шахматная партия, чистая и выверенная, длилась совсем недолго, и, когда последняя капля живительной багровой влаги была влита в императорские жилы, Эмгыр заговорил вновь. Все также буднично, но на этот раз с тенью какой-то странной иронии, будто собирался неприлично пошутить и надеялся, что Регис поймет все по малейшему намеку.
— Всю неделю у меня шла носом кровь. А позавчера я поранился и долго не мог унять кровотечение.
Регис нахмурился — это было непредвиденное осложнение. Обычными побочными эффектами становились легкая бессонница и небольшой жар в первые сутки после процедуры, а то, о чем говорил Эмгыр, несомненно, было признаком возвращения проклятья.
— Скорее всего, дело в качестве принимаемой крови, — заметил он, извлекая иглу. Место прокола алхимик закрыл кусочком полотна, и на белой поверхности тут же расцвел неровный алый след, — при всем уважении, Императрица уже вышла из юного возраста, и ее клетки становятся менее восприимчивы к алхимической формуле, которую я применяю. Думаю, это можно исправить, если скорректировать дозировку или проводить процедуру чаще.
— Стоит ли оно того? — Эмгыр одернул ворот рубахи и посмотрел на алхимика очень пристально из-под полуопущенных тяжелых век. От внезапной пустоты в его взгляде Регис снова ощутил знакомые ледяные мурашки. Это был не риторический вопрос — Император интересовался его профессиональным мнением.
— Вы ставите меня в неловкое положение, Ваше величество, — ответил алхимик нейтрально, — я не только ученый, я ваш лекарь, и сохранение вашей жизни — моя главная обязанность. Так что мой ответ очевиден — да, оно того стоит.
— Сохранение моей жизни, — повторил Эмгыр и усмехнулся, — я прожил очень долго — может быть, не по эльфским меркам и не с вашей научной точки зрения, но моя жизнь, которую вы так бережно сохраняете, и так достаточно затянулась.
— Уверен, ваша супруга, которая жертвует своей кровью уже шесть лет, с вами бы не согласилась, — убежденно напомнил Регис. Он почти слышал в уме слова Детлаффа — Эмгыр был полем великого, революционного эксперимента, и сейчас готов был сдаться, не доведя его до конца.
— Рия знала, что я не проживу долго, с тех пор, как впервые стала свидетельницей моего приступа, — Эмгыр невесело улыбнулся, — у нее и так было очень много времени, чтобы смириться и подготовиться. Я мог бы завтра же издать указ, определяющий срок траура по почившему супругу в один год, и после она была бы свободна от своих клятв. Ее кровь для ваших снадобий, может быть, слишком стара, но сама Рия еще достаточно молода, чтобы побыть кем-то, кроме как моей женой.
— Вы уверены, что ее волнует законный срок траура? — спросил Регис. Он встал перед Императором, сложив руки за спину, и теперь сверху вниз внимательно разглядывал его бледное напряженное лицо, — думаю, потомки сложат легенды о ее преданности и любви. Жаль, что для них это будет очевидней, чем для вас, Ваше величество. Кроме того, есть же еще ваши дети. И я не говорю уже об Империи, которой вы правите.
— Я давно ничем не правлю, — Эмгыр отмахнулся, — принимаю решения, почти ни на что не влияющие, выслушиваю доклады шпионов после того, как они отчитаются Цирилле. Принимаю послов и смотрю, как они на аудиенции считают минуты до того, как можно будет поговорить с той, от кого на самом деле все зависит. И это справедливо — я сам возвел Цириллу на престол, я сам приложил множество усилий, чтобы она полюбила Нильфгаард и прониклась его судьбой также, как я. Империя в безопасности. А другие мои дети…- он наконец опустил веки и пару секунд сидел совершенно неподвижный — запрещенная законом прижизненная статуя. — мой сын вырос и уехал исполнять свой долг, возможно, считая, что я предал и продал его. А Лита еще так мала — она погорюет немного, и я останусь одним из ее теплых детских воспоминаний. Не нужно, чтобы она становилась старше, видя, как я выживаю из ума и рассыпаюсь на глазах. Пусть помнит меня таким, как сегодня.
Регис молчал. В тусклом свете едва пробивавшегося сквозь плотные портьеры осеннего солнца лицо Эмгыра действительно выглядело осунувшимся и старым, словно все годы, которые алхимик с таким трудом отвоевал для него у смерти, вдруг обрушились на Императора и заострили его черты, вынули душу и желание идти по этому пути дальше. Перед ним сидел мертвец, и некроматической формулы, чтобы оживить его, Регис не знал.
— С вашего позволения, — решил алхимик все же предпринять еще одну попытку, — мы могли бы поэкспериментировать с кровью, которую я вам ввожу. Подобрать иного донора. Кого-то помоложе Ее величества.
Эмгыр, не открывая глаз, усмехнулся.
— Я не позволю вам прикасаться к моей дочери, — сказал он, словно сходу прочитав мысли Региса. Тот недовольно поджал губы, но Император этого, конечно, не видел.
— Она подошла бы идеально, — заметил он — не переубеждая, просто информируя, — первые дозы крови, которые спасли вам жизнь тогда в Боклере, были взяты у Ее величества, когда она была уже в положении. Для Литы сейчас процедура будет совершенно безболезненной и даже полезной. Я провел исследования, и знаю, что периодический забор крови помогает организму обновляться быстрее. И растущее тело Ее высочества…
— Вы не слышали меня? — на этот раз в тоне Императора, все таком же лениво-будничном, зазвенела сталь, — я сказал, что не позволю вам прикасаться к ней.
Это была полная и безоговорочная капитуляция. Император Эмгыр вар Эмрейс умел проигрывать битвы также достойно, как и одерживать победы — в отличие, очевидно, от Региса.
— Как вам будет угодно, — покачал головой алхимик, — тогда, быть может, Ваше величество согласится обратиться к иным источникам? Подобрать подходящий состав крови у другого донора будет довольно сложно, но я мог бы попытаться.
Эмгыр глянул на него с неожиданным интересом. Похоже, впервые за шесть лет ему пришла в голову мысль, что алхимик помогает ему не по доброте душевной и даже не за щедрую плату, а, следуя каким-то собственным мотивам. Регису вновь вспомнился давешний разговор с Детлаффом, и сейчас он был готов полностью признать его правоту. Может быть, гуманней и честнее было бы позволить Императору самому решать свою судьбу, принять смерть, как данность, и достойно уйти. В иных обстоятельствах Регис, возможно, даже предложил бы Эмгыру какое-нибудь снадобье для безболезненной и быстрой кончины — на его условиях, в момент, когда Император сам будет к этому готов. Но сейчас на глазах у алхимика шел прахом его главный, самый перспективный и важный эксперимент. И допустить это было чертовски сложно.
— О чем вы говорите? — поинтересовался Эмгыр, — станете проверять кровь людей из моего окружения? Или случайных граждан Империи?
— Это было бы малоэффективно, — покачал головой Регис, — никто не подойдет лучше, чем Императрица или ваша дочь. Но я мог бы попробовать взять в качестве донора представителя иного вида. Кого-то, кто изначально живет дольше и лучше сопротивляется магическим воздействиям.
С легкое долей удовлетворения, почти мстительного, алхимик заметил, что Эмгыр обескуражен. Подобная идея не приходила ему в голову — да и кому бы вообще она могла прийти?
— Вы имеете в виду кого-то конкретного? — поинтересовался Император.
— Не совсем, но есть несколько вариантов, — ответил Регис, мягко улыбаясь. Император был уже практически на крючке — оставалось лишь подсечь и вытащить его из омута отчаяния, — ведьмачья кровь, скорее всего, окажется для вас смертельно ядовитой. Эльфская едва ли сильно отличается от человеческой, склонность к проклятьям у эльфов даже выше. Может быть, есть смысл в использовании крови чародеев — думаю, бесплодие в качестве побочного эффекта вас не слишком расстроит. Если ничего не выйдет, я поищу иные источники, но пока план примерно таков.