Он снова глотнул из бутылки, не задумавшись, протянул ее Фергусу, и принц от неожиданности замер и растерянно моргнул. Иан замешкался на мгновение, не понимая, что сделал не так, потом от осознания очевидного чуть не рассмеялся в голос. Все смотрели на Гусика так, будто ждали от него ответной исповеди — но рассказывать принцу было решительно нечего. С его матерью все было в порядке. Рия осталась в Нильфгаарде, и Гусик скучал по ней, но им вскоре вновь предстояло встретиться к взаимной радости обоих.
Цири отмерла первой. Она отобрала у Фергуса бутылку и усмехнулась.
— Матери Фергуса не позавидуешь больше всех, — заявила девушка, — она уже двадцать лет замужем за моим отцом!
Секунду в комнате висела удивленная тишина, а потом все четверо вдруг рассмеялись. Иан, откинувшись в кресле, утирал влажные глаза, а потом быстро подмигнул Фергусу, перехватив его взгляд.
— Довольно этого уныния, — Цири решительно подняла опустевшую наполовину бутылку, — давайте лучше во что-нибудь сыграем.
— Только не в гвинт! — взмолился Гусик.
— Ненавижу гвинт, — отмахнулась Цири, — очень глупая игра. Нет уж. Давайте сыграем по-ведьмачьи. — под тремя удивленными взглядами девушка снова рассмеялась, — нет-нет, мы не пойдем на болота в поисках утопцев, — пообещала она, — я научу вас игре, которую Геральт и его друзья затевают всякий раз, когда напьются. Называется «Правда или вызов», и правила такие простые, что даже Гусик разберется.
Гусик обиженно хмыкнул, но Цири, игнорируя его, продолжала:
— Итак, один участник должен спросить у любого другого, правду он выбирает или принимает вызов. В первом случае ему можно задать совершенно любой вопрос, и ответить он обязан без утайки. А на вызов должен совершить все, что его попросят. Только чур не жульничать, как обычно делает Геральт, и не загадывать такого, чего нельзя сделать здесь и сейчас. А то я до сих пор должна ему голову синего вилохвоста. А где, блин, он видел синих вилохвостов, зараза?
Все переглянулись.
— Ну ладно, — вынесла вердикт Анаис, — игру предложила ты, так что тебе и начинать.
Цири с предвкушением хрустнула сцепленными пальцами и повернулась к Иану, и тот почувствовал, как горло его сжалось от волнения.
— Ну что, мой храбрый рыцарь, — проговорила девушка с апломбом, — правда или вызов?
Иан секунду колебался. Охотиться за вилохвостами в это время года ему очень уж не хотелось.
— Правда, — он пожал плечами. Терпкое густое пойло уже слегка ударило ему в голову, и юный эльф не мог представить, в чем захотел бы солгать друзьям.
— Замечательно, — подмигнула Цири, — тогда скажи, Иан, ты когда-нибудь целовался?
Сердце юного эльфа подскочило к горлу. Слишком явственно перед его внутренним взором встала теплая спальня Фергуса, и они с принцем, сидящие бок о бок на краю смятой постели. Губы друга — горячие от частых тяжелых вздохов, и юноша почти почувствовал вновь охватившую его в тот момент мелкую трепетную дрожь. Он опустил глаза на друга и со стыдом заметил, что тот покраснел до кончиков ушей. Только полный идиот не понял бы, что это означало, а девчонки совершенно точно идиотками не были.
Иан откашлялся.
— Да, — выговорил он, надеясь, что ответ прозвучит твердо.
— Да ладно! — взвилась Анаис, — я думала, ты учился в Нильфгаарде в башне Знающего, запертый в тесной комнатушке, и все время проводил над книгами и ретортами! С кем это ты успел поцеловаться?!
Иан прикусил губу, с ужасом понимая, что отвертеться от ответа не получится, но на помощь неожиданно пришла Цири.
— Нет-нет, — заявила она, — это не по правилам. Один вопрос — один ответ. Иан, твоя очередь. Выбирай жертву.
Спасение было таким чудесным и внезапным, что в первый момент юный эльф даже не понял, чего от него ждут. Он пробежал глазами по лицам собеседников и остановился на Фергусе.
— Гусик, — решительно сказал юный эльф, — правда или вызов?
— Вызов, — слишком быстро откликнулся Гусик, видимо, наученный горьким опытом Иана и разобравшийся, что правду лучше оставить при себе.
Иан на секунду задумался, подбирая варианты. Потом, улыбнувшись, выдал:
— Все говорят, что с этим цветом волос ты — вылитый отец. Покажи нам его.
Цири откинулась назад, едва не поперхнувшись вином, и, булькнув, расхохоталась, сунула бутыль Анаис и зааплодировала.
— Просим! Просим! — подначила она брата.
Тот, все еще красный, как весенний рассвет, кашлянул, поднялся на ноги, отряхнулся и оправил ворот сюртука. Вскинул голову и сдвинул брови, заложил руки за спину и расправил плечи.
— Граждане Славной Империи Нильфгаард, — его голос, обретя вдруг неведомую раскатистую силу, наполнил комнату, заставив Цири прекратить смеяться и приковав к принцу все взгляды, — Соотечественники! Братья и сестры! Сегодня мы празднуем день Великой Победы. Мы оплакиваем павших и чествуем героев. Это — наша общая победа, наше общее достояние, наше общее наследие! Во имя Великого Солнца! Во имя Нильфгаарда! Слава!
Иан едва подавил в себе глупое желание выкрикнуть «Слава!» и краем глаза заметил, как за секунду помрачнела Анаис. Цири же покачала головой.
— Жуть какая, — заявила она, — просто оторопь берет, как похож. Никогда так больше не делай, Гусик.
Фергус изогнул темную бровь, словно все еще не вышел из образа, но потом уселся обратно на пол, перехватил бутылку, выпил немного и посмотрел на Анаис, все еще мрачную.
— Ани, — Иан и не знал, что королева позволила жениху использовать это милое прозвище, но она и бровью не повела, — правда или вызов?
— Вызов, — откликнулась Анаис с этим самым вызовом.
Фергус постучал пальцами по подбородку, раздумывая.
— Мечом ты махаешь хорошо, — Гусик, наверно, тоже успел захмелеть, потому что в карих глазах его плясали озорные искорки, Иан на мгновение даже залюбовался им. Друг давно не бывал таким веселым, и юный эльф подумал, что надо бы радовать его почаще — только ради такого вот взгляда, — Но я слышал, балов в Темерии не было уже несколько лет. Это из-за того, что ты не умеешь танцевать? Станцуй для нас.
Анаис поджала губы, и Иану показалось, что она вот-вот откажется, объявит, что игра ей наскучила, но юная королева вдруг встала, сделала шаг к торжествующему Фергусу и протянула ему руку.
— Вы позволите?
Принц, не ожидавший такой подставы, взял ее ладонь и поднялся, с трудом устояв на ногах.
— Да ты напился, Гусик! — фыркнула Цири, но юноша, бросив на нее убийственный эмгыров взгляд повернулся к Анаис и сделал быстрый книксен. Та усмехнулась и приобняла его рукой за талию.
Королева вела Фергуса уверенно и легко в простом трехтактном третогорском вальсе, и Иан с Цири следили за ними, не отрывая глаз. Оба двигались грациозно, прямо держа осанку, придерживая друг друга чопорно, как на императорском балу, отведя взгляды в разные стороны, и только под конец Анаис, видимо, устав от официоза, чуть оттолкнула Фергуса от себя, подняла руку, провернула его под ней, а потом подхватила под поясницу, позволяя принцу завалиться далеко назад и нависая над ним. На свои места оба возвращались, смеясь, а Иан, чьи мысли уже были спутаны выпитым, ощутил неприятный укол ревности и отвернулся. Вот уж не хватало злиться на то, что Фергус, которого про себя юный эльф вдруг начал именовать «своим Фергусом», потанцевал с собственной невестой!
Отсмеявшись, Анаис приняла из рук Цири бутылку, потрясла ее и досадливо поморщилась — выпивки оставалось на самом дне.
— Цири, — обратилась королева к подруге, — умоляю, скажи «вызов».
Цири фыркнула.
— Так и быть, — кивнула она величаво, — приказывай, моя королева.
— Сгоняй в погреб за еще одной бутылкой, — распорядилась Анаис, но девушка упрямо тряхнула головой.
— Слишком просто, Ани! — воскликнула она, — придумай задание посложнее.
— Что ж, — королева вытянула ноги и задумчиво подняла глаза к потолку, — раз погреб для тебя — это слишком просто, тогда принеси нам ту бутылку, что госпожа Йеннифер припрятала для своего свидания с Геральтом. Я знаю, она привезла целый ящик какого-то контрабандного нектара прямиком из туссентских погребов и ни с кем им не делится.