— И что теперь? — громко возмущался Хаймбель, расхаживая по тесной уютной комнатушке, совсем не похожей на обиталище уважающего себя декана, — если объявят всеобщую мобилизацию, наших студентов снова призовут на фронт — лекари и травники идут в расход первыми, всегда так было.
— Если ее объявят, — женщина в синей мантии выглядела бледной и усталой и разговаривала с коллегой будто через силу, — мы отправимся защищать Родину. Это наш долг, Йозеф.
Хаймбель остановился перед ней и скрестил на груди короткие руки.
— Ты знаешь, Шани, как важны наши исследования. — заявил он, — если их прервать, все может оказаться зря. Война приводит к эпидемиям, и, если бы нам дали побольше времени, мы смогли бы ее победить на корню, не дав начаться.
— Я знаю, — кивнула Шани и обмакнула ладонью лоб, — но какой у нас есть выбор? Университет пользуется исключительными правами в мирное время, и в военное должен отдавать этот долг. Мы все — подданные королевы.
Йозеф вдруг нахмурил брови и хмыкнул.
— Может быть, дорогая, мы служим не той королеве? — спросил он негромко, и Шани пристально посмотрела на него в ответ.
— Я ничего не хочу об этом знать, — сказала она твердо, — и если ты всерьез задумываешься об этом…- она вдруг болезненно вздрогнула и прикрыла глаза, прижала ладонь ко рту, — прости, Йозеф, — выговорила Шани сдавленно, — я оставлю тебя на минуту…
Регис не стал слушать причитания Хаймбеля о том, что не жалевшей себя женщине — сапожнику без сапог — давно следовало обследоваться — из этого разговора он и так понял достаточно.
Война точила не только сердца людей, привыкших к миру — она гнилью проникала в умы, заставляя сомневаться в верности, взращивая семена измены.
У Региса все валилось из рук — причем в самом буквальном смысле. Задумавшись, он не смог удержать в дрогнувших ладонях большую прозрачную колбу с готовым эликсиром. Руки Детлаффа подхватили ее за мгновение до катастрофы. Едва заметно улыбаясь, друг отдал колбу Регису и покачал головой.
— Ты становишься рассеянным, — мягко заметил он.
— Я задумался, — отозвался Регис, опуская сосуд на надежную твердыню стола. Сегодня работа никак ему не давалась — не стоило и начинать.
— Твои мысли всегда были главными твоими врагами, — заметил Детлафф, но задавать вопросов не стал. Он, конечно, знал о сомнениях спутника — тот все еще не выставлял кордонов вокруг своего сознания, впуская в него без оглядки. Но Детлаффа грядущая война ничуть не волновала — он слишком часто видел, как чуждый мир вокруг менялся до неузнаваемости, и перестал следить за этими метаморфозами.
— Завтра мне потребуется больше крови принцессы, — сказал лекарь, решив сменить тему, — я пойду с тобой, чтобы сразу помочь ей справиться с потерей. Ее отец собирается в долгое путешествие, и я не уверен, что смогу провести процедуру в Вызиме с тем же успехом, что и здесь.
— Тебе повезло, — Детлафф неспешно прошелся вдоль его стола, провел чуткими пальцами по стеклянным стенкам алхимических сосудов, не глядя на собеседника, — завтра я приглашен на свадьбу.
Регис, не скрывая удивления, покосился на него. Повернувшись к нему, Детлафф широко улыбался.
— Ты опасаешься, что упустил что-то, пока следил за обитателями дворца? — мягко, но с легкой издевкой спросил он, — не тревожься. Женится славный фельдмаршал Мэнно Коэгоорн — на своей избраннице Розалитте. И я ангажирован на торжественную церемонию в качестве отца невесты.
Неожиданно для себя, Регис рассмеялся. Детлафф так давно не позволял себе пустых шуток, что сейчас его ехидно-снисходительный тон обескуражил лекаря, и было видно, что спутник наслаждается произведенным эффектом.
— Строго говоря, ты приходишься отцом еще и жениху, — заметил Регис, подхватывая его тон, — юную принцессу не смущает, что это будет инцестуальный брак?
Детлафф хмыкнул и качнул головой, и в следующий миг его лицо вдруг стало отстраненно-печальным.
— Теперь она все время носится с этой старой фигуркой, не обращая внимания на новые игрушки, — сказал он, и прежде Регис не подозревал в друге такого глубокого, почти пугающего сочувствия, — Лита тоскует по своему брату, и ждет, что он вернется домой. Фельдмаршал Мэнно для нее — словно подтверждение, что Фергус действительно существует, и рано или поздно приедет обратно в Нильфгаард.
— Ты очень привязался к Лите, — для ученого констатация столь очевидных фактов была бессмысленной тратой слов, но Регис заметил, как вся фигура Детлаффа вдруг дернулась и исказилась, будто до сих пор эта мысль даже не приходила ему в голову. Он ничего не ответил, и весь остаток ночи провел в неподвижном молчании, как искусно вырезанная деревянная фигура — такой же безжизненный.
В чайной комнате принцессы все было готово к церемонии. Детлафф сшил для брачующейся новое нарядное платье — белое, с богатой золотой отделкой, расшитое крошечными солнцами по длинному шелковому шлейфу, и Лита теперь постоянно оправляла его на кукле, стараясь добиться недостижимого совершенства. Фельдмаршал Коэгоорн на фоне своей невесты выглядел еще более невзрачным и потрепанным, чем обычно, как и подобало отважному воину, вернувшемуся к возлюбленной из сотни кровавых битв. Все прочие игрушки были выстроены ровными рядами и в торжественном молчании ожидали начала праздника. Сама Лита в розовых воздушных кружевах, выглядела, как одна из ее кукол, самой тонкой работы. Регис, скрывшись у дальней стены комнаты, наблюдал, как девочка тихо, но настойчиво — тем же тоном, каким заговорил с ним накануне Детлафф — наставляла верную подругу, уча ее держать голову повыше и ступать к алтарю невесомо, стараясь вовсе не касаться стопами земли.
— Вы сегодня так прекрасны, — зазвучал в воздухе мягкий, легкий, как кружева принцессы, голос Детлаффа — тот оставался для девочки невидимым — зловещий плод детского воображения.
Лита удовлетворенно фыркнула — она и сама знала, как хороша.
— Это платье сшили специально для свадьбы Гусика, — сообщила она, — мамочка сказала, что в Вызиме я буду самой красивой.
— Вы думаете, это правильно — затмевать своей прелестью невесту в день ее свадьбы? — поинтересовался Детлафф. Регис не видел, но чувствовал его движение. Он, привычно сбросив границы тела, струился по полу комнаты, как мутный туман, но избегал прикасаться к девочке.
— Разве я виновата, что на Севере женщины ничего не понимают в красоте? — принцесса гордо вскинула голову, следуя собственным урокам, — кто-то же должен им ее показать.
— Справедливо, — согласился Детлафф, потом, секунду помолчав, вздохнул — воздух вокруг Литы едва заметно заколебался, как от неуловимого сквозняка, — как жаль, что я не смогу посмотреть на вас на том празднике.
Девочка отдернула руки от уложенных в причудливую прическу волос куклы и огляделась, надеясь поймать взгляд того, кого не могла видеть.
— Как же так? — спросила она с внезапной звонкой обидой в голосе, — ты не поедешь со мной?
— Не поеду, — подтвердил Детлафф. Регис знал, что тому претила сама мысль оказаться рядом с тем, кто несколько лет назад едва не прикончил его — а участие Геральта в свадьбе Анаис было несомненным, — но я буду ждать вас здесь. Надеюсь, вы расскажете мне о свадьбе его высочества во всех подробностях.
— Нет, — девочка упрямо тряхнула черными кудрями, — ничего я тебе не расскажу! — заявила она резко. На детском пухлом лице отразилась та же обида, что прежде звучала в ее голосе, — я, может, вообще не хочу туда ехать, раз ты не отправишься со мной.
Детлафф молчал, и Регис замер в тревоге — разворачивающаяся маленькая трагедия была такой странной и отчего-то такой пугающе пронзительной, что он даже слегка растерялся. Принцесса, похоже, привязалась к своему невидимому собеседнику ничуть не меньше, чем тот к ней, и эта связь была как незнакомая, неизученная алхимическая комбинация, способная привести к смертоносному взрыву.
— Ваш брат будет ждать вас, — возразил наконец Детлафф, но по тому, каким ровным и бесцветным стал его тон, Регис понял, что друг тоже пребывал в растерянности — или даже испугался. Бессмертное, непобедимое, древнее существо, кровожадный монстр, которого загнала в угол маленькая девочка.