То же самое должно быть и в семье. Когда муж приходит с работы усталый и раздраженный, жена должна проглотить обидные слова, вырвавшиеся в ее адрес. Если жена пришла с работы уставшая, то муж должен спокойно пойти на кухню, вымыть посуду или постирать белье. Муж и жена – это единая плоть.
Еще один важный вопрос ко всем. В Церкви есть четкая система подсчета степеней родства. Например, между матерью и ребенком первая степень родства, между внуком и бабушкой – вторая, между братом и сестрой – тоже вторая. Степень определяется числом восходящих и нисходящих линий до общего предка. Ответьте мне, чтобы я видел, понятно вам или нет: между дядей и племянником какая степень родства?.. Третья? Ну, значит, вам все понятно. А теперь, собственно, сам вопрос: как вы думаете, какая степень родства между мужем и женой? Итак, слушаю ваши ответы.
– Вторая… Никакой нет… Третья… Первая…
Да, вариантов много. Ближе всего к правильному ответу были те, кто говорил, что степень родства никакая, или никакой степени вообще нет. Только поясните мне, что вы имели в виду? Что супруги как бы и не родственники вообще, то есть они бесконечно далеки в смысле родства, или наоборот – они бесконечно близки, то есть у них нулевая, высшая степень родства? Понятно, вы думаете, что у них бесконечно далекая степень родства.
А Церковь говорит, что между мужем и женой нулевая степень родства. Что это значит? А какая у меня степень родства с моей ногой? Никакой! Она – моя, она – часть моего тела, мы с моей ногой не родственники, мы – одно тело. Так вот, моя жена – это часть меня, а не родственница мне. И при подсчете степеней родства связь между мужем и женой не учитывается. Например, между моей женой и моим братом – тоже вторая степень родства, как и у меня с ним.
Православная Церковь всегда знала, что муж роднее сына, что жена роднее дочери. Во много раз роднее. Это только сейчас нам непонятно. А сто-двести лет назад это было известно любому крестьянину. Если вдруг жена захотела бы уйти от мужа и вернуться к своим родителям, ее бы просто не приняли. «У тебя есть муж, иди и вернись! Если ты от мужа ушла, то мы тебя знать не хотим!»
Лет двести-триста назад развод был совершенно немыслим. Просто это и в голову никому не могло прийти. Почему это было немыслимым? Попытаюсь объяснить. Представим себе некую маму, которая растит ребенка. В год – все хорошо, милое дитя. В два – первые искушения, в три – проблем уже больше, но еще терпимо, в семь – уже серьезные проблемы, а в девять мама заявляет: «Что-то сынок мой перестал мне нравиться. Что-то от рук отбился, хамить стал, учиться стал плохо. Сколько можно терпеть? Все! Надоело! Завтра же иду в ЗАГС и развожусь. Мне такой сын не нужен!» Мы понимаем, что такое немыслимо. С сыном разводиться нельзя! А почему тогда с мужем можно?
Сейчас наши нравы упали настолько, что супруги легко бросают друг друга. Но это еще не предел падения. Если дело пойдет так дальше, то вскоре люди будут расставаться со своими детьми. Например, уже сейчас существует такое явление, как разусыновление, когда супруги, усыновив ребенка, через некоторое время приводят его обратно и говорят: «Все! Надоело! Мы больше не можем с ним мучиться». Был даже случай, когда ребенка, усыновив в 3 года, вернули в 15 лет. За 12 лет родители так и не смогли полюбить ребенка. А сколько сейчас беспризорных детей при живых родителях, которым наплевать на своих детей? Ситуация чем-то напоминает послереволюционные годы, когда было огромное количество беспризорных детей, появившихся не столько от гражданской войны, сколько от случайных связей после отмены церковных норм вступления в брак.