– А-а-ах, а-а-ах, а-а-ах! – не стесняясь, плачу я. Я и подумать не могла, что существует подобное наслаждение. Умереть хочу от оргазма. Как она нашла эту точку?
Викуля легко переворачивает меня на спину и прижимает ко мне мои колени. Я такая послушная. Меня, оказывается, так легко перевернуть.
– Подержи, – говорит она.
Я прижимаю свои коленки к груди, инстинктивно сжимая пальчики на ножках, и пытаюсь не кричать во время оргазма. Но, как оказалось, я не была к такому готова. В первую же секунду меня как молния прошибает в висок, и жуткий писк стоит в ушках. Я пищу от восторга и кончаю.
Мне кажется, я описалась, и мне так стыдно. Я ничего уже не вижу, ничего не понимаю, перед глазами пелена от наслаждения. Я не чувствую своё тело, оно превратилось в один чувствительный комок наслаждений. Я стону и не слышу собственного голоса.
Вика часто-часто меня целует и шепчет прямо на ушко.
– Тч-ч-ч-ч, тч-ч-ч, моя любимая, сейчас сюда сбежится пол-отеля.
– Я знаю, я знаю, просто не могу себя контролировать, – плачу я. – Заткни мне рот.
– Надеюсь, это слёзы счастья? – Викуля нежно вытирает слезинку у меня на щеке и возвращается к моей «кисульке». Чувствую её губы и язык на своём теле и успокаиваюсь.
Стук в дверь.
– Юль, Вик, вы там нормально?
– Это Сашка. – Я в испуге укрываюсь покрывалом я.
А Вика поднимается с кровати, сексуально вытирает уголки губ и открывает дверь.
– Что тут были за крики? – вламывается весёлый Сашка.
Я испугана, я не знаю, что говорить, во мне ещё вопят гормоны.
– Хм… – улыбается Вика и тоже молчит, ничего не говорит и на Сашку смотрит. Обожаю этот её прищур!
– Какие-то секретики? – немного напрягается Сашка. – Ладно, попросыпались, одевайтесь, и будем ехать.
«Зачем? Нам и здесь хорошо», – думаю я и только сейчас понимаю, что мы даже до моря не доехали.
– Юль, а ты хоть плавать умеешь? – Странный вопрос, странная смена темы разговора.
– По-собачьи, – пожимаю плечами. И тут Викуля начинает смеяться, это смешит и Сашку.
Они смеются несколько секунд, а после она на меня такая смотрит.
– Ты это сейчас серьёзно?
– Да, я никогда особо не любила воду, всегда боялась глубины.
– А ты не заметила, как она каждый вечер сидит на подоконнике и лапкой умывается? – подтрунивает Сашка.
Теперь уже и мне смешно:
– Да нет, – говорю, – я нормально умываюсь, в ванной. – И зачем я оправдываюсь?
«Чтобы выглядеть в их глазах нелепо, тебе же так нравится, когда над тобой смеются». – Мой внутренний голос, как всегда, прав. Я обожаю быть объектом безобидных шуток.
– Вылизываешься там везде, – подшучивает Вика.
– Точно! У меня даже видео есть, – не унимается Сашка.
– Дура-а-ак, – наивно обижаюсь я. – Я же просила удалить.
И когда я его о таком просила? О каком видео вообще речь? Что я опять несу? Похоже, мои мозги только для учёбы годятся. Я как этот – Цекало, из Урганта, надо мной прикалываться весело.
– Моя ты маленькая! – сюсюкается со мной Викуля, склоняется надо мной, нависает всем телом и целует меня в губы, а после падает ко мне в постель и обнимает меня за талию. А мне так приятно! Лежу и потягиваюсь, не могу пошевелиться в её объятиях. Не потому, что она сильная (хотя и поэтому тоже), я схожу с ума от её любви и нежности. Викуля, как же я тебя люблю! Опускаю свою руку вниз и чувствую, как там мокро.
– Похоже, я описалась? – шепотом признаюсь я, и щёки мгновенно наливаются румянцем. Мне стыдно, мне так стыдно, что я опускаю глаза.
– Конечно, это же был сквирт, струйный оргазм.
– Никогда не испытывала ничего подобного… – влюблённо смотрю ей в глаза.
– Вы ещё долго шептаться будете? – слышится недовольный голос Сашки. – Мы так никогда до моря не доедем.
– Сейчас, сейчас, встаём, – говорю я и смотрю на Вику. – Ты меня отпустишь?
– Не-а, – отвечает она и прижимается ко мне изо всех сил. Мне кажется, у меня только что хрустнули все косточки.
– Ну-ну, розовые голубочки, вставайте, нам ехать пора. – Сашка стягивает её с кровати за ножку.
Я пытаюсь сама подняться, у меня кружится голова, меня шатает. Я закутываюсь в зассанное покрывало и иду в душ.
– Ты надолго? – недовольно косится на меня Сашка.
– Не знаю, – улыбаюсь ему и честно пожимаю плечами.
Вика повисает на его плече, обнимает его и проводит рукой по волосам:
– Иди ещё в бильярд сыграй, мы пока тут подмарафетимся… – подбирает она подходящее слово. – Припудрим носики.
– И другие части тела, – кивает Сашка.
– Ага, и другие части тела, – добавляю я из душа.
Кидаю покрывало в корзину для грязного белья, а сама становлюсь под ласкающие тёплые струи воды. Как же приятно! Похоже, я могу получать удовольствие от чего угодно.
Стою под душем с закрытыми глазами и слышу, как хлопнула дверь. Открывается душевая, и ко мне заходит Вика. На ней тоже нет одежды. Она становится рядом со мной и лезет ко мне целоваться. Не могу понять её ненасытности, но ведь я же её люблю! Мы стоим под душем, ласкаем и целуем друг дружку. Я опускаюсь пред ней на коленки, не открывая глаз (чтобы туда вода не попала), и прижимаюсь язычком к её «кисульке». Она постанывает от удовольствия и крепче прижимает меня к себе за затылок. Руками водит по моим волосам.
– Нравится моя новая причёска? – спрашиваю я и вновь возвращаюсь к кунилингусу. Помогаю себе пальчиком.
– Очень, – томно шепчет она.
Я поднимаюсь чуть выше и ещё долго долгу сосу и целую её пухлую грудь. Я не особо люблю женскую грудь, но тут меня как прошибло, я пытаюсь заглотить её ртом, нежно вожу по сосочку кончиком язычка, сосу её, обхватываю губами. А в перерывах мы целуемся с Викой, и я вновь возвращаюсь к её груди. Мне нравятся обе, но сейчас почему-то левая.
Стою на полусогнутых ногах, обнимаю её сисечки и нежно-нежно, часто-часто ласкаю их язычком. Вика довольно сильно нажимает мне на плечи, давая понять, чего она хочет по-настоящему.
«Опять кунилингус!» Встаю перед ней на коленки; ещё один влюблённый взгляд снизу вверх, и я опять лижу её «лепесточки» – медленно, нежно и долго.
А после мы покидаем душ, насухо вытираемся полотенцем и возвращаемся на кровать. Она ложится передо мной, а я продолжаю лизать её «кисульку» и смотрю при этом ей в глаза. Это так прекрасно! Нет ничего лучше!
– Я люблю тебя всем сердцем, – шепчу я.
– Ты уже двести раз говорила, придумай чего-то новенькое, – улыбается мне Викуля и сильнее прижимает меня губами к своей «киске».
«Правильно, не отвлекайся, успеете ещё наговориться, до моря ехать несколько часов». Внутренний голос как всегда на высоте. Надо чаще его слушать.
Мы наспех одеваемся, я иду в санузел чистить зубки и красится, а Викуля пока наши вещи собирает.
– Как можно было за полдня так номер изгадить? – кряхтит она.
– Ну не тебе же его убирать, ей Богу, – отзываюсь я. – Ты что, тут уборщица?
– А что, уборщица не человек? – Она заглядывает ко мне в ванную, смотрит, как я перед зеркалом накладываю тени на глаза. Подходит ближе и принюхивается к аромату моей туалетной воды, обнимает меня за талию и прижимается ко мне.
Смотрю на нас в зеркало:
– Мы такая красивая пара, – говорю я.
– Жаль что мы обе девочки, а так-то да, ничо такие. ¬– Надувает она губки «уточкой».
– Да мы просто симпатяжки! – говорю я.
– А то! – Мы так часами можем разговаривать ни о чём, и нам так хорошо вместе.
– Эй, я не поняла! – слишком поздно соображаю я. – Что это значит: «жаль, что мы обе девочки»? Что ты имеешь в виду?
– То и имею, типа, ты сама не понимаешь, – отвечает Викуля.
– Представь, что не понимаю! – дерзко отвечаю ей я.
– А то, что будь одна из нас парнем… ах, какая бы пара получилась! – Она смотрит мне прямо в глаза. – Юлька, мне ни с кем не было так хорошо, как с тобой, но нам нельзя быть вместе, понимаешь? Нельзя, и всё.