«Сколько же я им не пользовалась? Кажется, с выпускного бала…»
В высшей школе ей присвоили шестой уровень из десяти возможных. Чуть выше среднего, как у большинства. И наводить чары без подручных средств Присцилла не могла, да и не хотела.
Теперь пришлось вспомнить навыки. Сосредоточившись, она прикрыла глаза и мысленно вызвала искру. Кончики пальцев знакомо кольнуло — магия действовала. Уловив приказ, кристалл вытолкнул крошечный сгусток жара, и бесполезное послание Маргери вспыхнуло как от спички.
— Ты сама разжигаешь камин? — раздалось из-за спины. Войдя в спальню, тетя Жизель укоризненно покачала головой и добавила любимым поучающим тоном: — Аристократке неприемлемо пользоваться бытовой магией, когда есть прислуга.
— Если ты о нашей единственной горничной, то она утром попросила расчет.
А дворецкий и кухарка сделали это днем ранее. Даже садовник не задержался.
Поджав губы, тетя величественно присела на краешек дивана, всем своим видом демонстрируя, что манеры важны в любой ситуации.
— Я осторожно навела справки о Хьюго Хамфри, который неудачно сватался к тебе весной. И он пока не женат.
— Ты же сама не позволила с ним общаться! — вспыхнула Присцилла.
Запрет был весьма кстати — Хью не блистал ни умом, ни достижениями. С ним было сложно вести даже светскую беседу о погоде.
— Знаю, милая, он туповат, но в сложившейся ситуации это сыграет нам на руку. И если ты ему намекнешь, что свободна…
— Да как… да я не…
От возмущения Присцилла не могла подобрать слов. Родная тетя подталкивала ее к замужеству с идиотом!
И пусть лишаться привычных удобств не хотелось, стремление вернуть утраченную роскошь не оправдывало радикальных мер.
— А в качестве свадебного подарка, попросишь оплатить проценты банка, — с довольной улыбкой продолжала тетя, протянув закладную на Парсон Холл. — Уверена, Хью не откажет. Он был так увлечен тобой…
— При всем моем уважении, тетя Жизель, — перебила Присцилла, стиснув кулак так, что кристалл разогрелся до жгучей боли. — Я не пойду за него замуж.
Она не строила иллюзий и не верила в замужество по любви. Да и как верить в то, чему не видел подтверждения? Ни одна из ее школьных подруг не могла похвастать взаимными чувствами — с будущими супругами их объединяли долг и честь семьи, но никак не любовь.
Бывало, Присцилла фантазировала над романтическими книгами, но всегда четко разделяла придуманные истории и реальность. И между эйфорией и стабильностью выбрала бы последнюю.
«Магию в отношениях я и сама наведу. А вот деньги чарами не вызвать».
Она бы не раздумывала над предложением достойного. Тетя же настаивала на весьма условном финансовом благополучии — в комплекте с насмешками общества.
— Я не могу провести жизнь с мужем, которого не уважаю. Он глуп. И все об этом знают!
Довод тетю не впечатлил.
— Неужели ты предпочтешь искать работу? — поморщилась она, словно обнаружила под носом чашку с прокисшим молоком. — Других способов исправить наше плачевное положение просто нет.
— Уж лучше это! И если вы думаете, что я…
— Умерь свой пыл, — осадила ее тетя. — В твое воспитание и образование вложено слишком много времени и средств. Ты не должна об этом забывать.
Оспорить надменное заявление не позволила совесть, и Присцилла снова стерпела.
«Я действительно ей обязана».
Сухо кивнув, она отошла к окну, чтобы выпустить почтового голубя, который все это время клевал со стола оставшиеся от вчерашнего пирога крошки.
— Хорошо выспись, — тоном победителя добавила тетя, прежде чем оставить Присциллу наедине с досадой. — А утром пойдем к портнихе. Ты должна встретить Хью во всеоружии.
Переодевшись в ночную сорочку, Присцилла растянулась на кровати. Плакать не хотелось. Лишь кричать от бессилия и злобы. Уткнувшись лицом в подушку, она перебирала все возможные варианты, как отделаться от навязанного брака, но идей не было.
Проворочавшись без сна до самого утра, Присцилла встала разбитой, едва на фоне розового неба за занавесками показалась крона растущего у дома вяза. В отсутствии горничной умылась и позавтракала. Оделась сама, собрала волосы в пучок. Ей нравилось отражение в зеркале. И хоть тетя частенько высказывала претензии по поводу слишком пышной груди и вздернутого носа, Присцилла считала свою внешность безупречной.
Приколов к воротничку блузки камею, она огладила скрытый темным шелком лиф, медленно провела ладонями по бедрам и вздохнула.