– Хорошо, – сказала Николь, расслабляясь. Ее не волновало, насколько лучше он выглядит, или тот факт, что Данте и Томаззо утверждали, что он вернулся к нормальной жизни. Человек чуть не умер. Она не хотела, чтобы он что-то делал в течение дня или около того, пока не поправится ... что, как она полагала, было смешно. Она платила мужчине за работу, он работал один день, а потом заболел и провел два дня внизу. Сейчас она не хотела, чтобы он работал еще пару. Пойди, разберись.
– Должно быть, из того же места, откуда и два последних обеда, – сказал Данте с блаженным вздохом, разглядывая цыпленка.
Томаззо кивнул в знак согласия. – Пахнет так же восхитительно, как и та еда.
– Два обеда? – нахмурившись, спросил Джейк, ставя перед Николь бокал вина. – Ты имеешь в виду один.
– Два, – сказал Томаззо.
– Два, – эхом отозвался Данте.
Когда Джейк вопросительно посмотрел на нее, она кивнула. – Два. Тебя начало рвать в пятницу вечером, ты был без сознания весь день в субботу и воскресенье. Сегодня понедельник.
– О, – слабо произнес он и повернулся, чтобы сесть. Как он сел, он пробормотал: – Извините.
– Тебе не за что извиняться. Ты ничего не сможешь поделать, если заболеешь, – твердо сказала Николь и нахмурилась, поймав взгляды, которыми обменялись близнецы. У Джейка тоже было странное выражение лица, отметила она, но он просто потянулся за вином. Она остановилась на полпути к губам, когда заметила, что вино есть только у нее. Глядя от мужчины к мужчине, она спросила: – Разве кто-нибудь еще не хочет вина?
Все трое отрицательно покачали головами, как один. Николь уставилась на них, но они все были заняты тем, что снимали крышки с блюд и потом принялись за еду, поэтому она сделала глоток и поставила стакан, внезапно смутившись, что пьет одна.
Еда была настолько же восхитительна, насколько и пахла, и Николь сделала пометку позвонить Маргарет и спросить, в каком ресторане она заказала еду. Этот номер она будет держать рядом с телефоном в будущем.
Ужин прошел в молчании. Николь сделала несколько попыток завязать разговор, но никто из мужчин не поддержал ее. Они даже не смотрели друг на друга. Ну, Данте и Томаззо обменялись взглядами, которые, она была уверена, вели целые разговоры, но ни один из близнецов не смотрел на Джейка, а Джейк смотрел в свою тарелку, его лоб был нахмурен на протяжении всего обеда. Этой атмосферы было достаточно, чтобы помешать Николь насладиться ужином, и она почувствовала облегчение, когда поела.
– Думаю, мне пора возвращаться к работе, – пробормотала она, поднимая тарелку и вставая.
– Вообще-то мне нужно с тобой поговорить, – тихо сказал Джейк.
– О. – Николь хотела было снова сесть, но передумала и встала. Она отнесла тарелку и столовое серебро в раковину, чтобы сполоснуть их перед тем, как положить в посудомоечную машину, и вернулась на свое место.
Мгновение спустя Данте и Томаззо сделали то же самое, отнесли тарелки, чтобы ополоснуть и поставить в посудомоечную машину.
– Хотите кофе? – спросил Джейк, поднимаясь со своей тарелкой.
– Конечно. Я принесу, – сказала Николь, вставая.
– У нас есть с собой, – объявил Данте, поднимая кофейник, Томаззо в это время достал из буфета четыре чашки.
– О, спасибо, – сказала Николь, откидываясь на спинку стула, но она не привыкла, чтобы ей прислуживали.
– Спасибо, – пробормотал Джейк, ополаскивая тарелку и столовое серебро. Когда он закончил, Данте и Томаззо уже несли кофе к столу.
– Спасибо, – повторила Николь, когда Данте поставил перед ней чашку. Затем она потянулась за сливками и налила немного, передав их Данте, когда потянулась за сахаром.
Они замолчали, пока близнецы готовили себе кофе. Когда Джейк вернулся к столу, все потягивали горячие напитки. Он сел, приготовил себе кофе и перевел взгляд с Данте на Томаззо.
– Ребята, мне нужно поговорить с Николь, – сказал он, наконец.
Данте и Томаззо молча кивнули и откинулись на спинки сидений. Николь почему-то захотелось улыбнуться, и ей пришлось сдержать улыбку, тем более что Джейк, казалось, был расстроен их отношением.
– Не могли бы вы дать нам немного пространства?- наконец спросил он.
– Нет, – резко ответил Данте.
– Мы здесь, чтобы помочь, – добавил Томаззо.
Николь закусила губу. Она видела, что Джейк начинает раздражаться, и, когда он открыл рот, чтобы сказать что-то еще, быстро сказала: – Ничего страшного, если они останутся, Джейк.
Он нахмурился, ожидая комментария, что несколько смутило Николь. Он был ее поваром и экономом. Вот и все. Не похоже, чтобы он хотел сказать что-то личное. По крайней мере, она не думала, что он это сделает. С другой стороны, она понятия не имела, что он хотел сказать. Может, он не хочет продолжать двухнедельную работу, может, он уже принял решение и не хочет больше на нее работать. Может, из-за последнего кризиса со здоровьем ему снова захотелось сбежать?
– Как сказал Томаззо, мы здесь, чтобы помочь, – серьезно сказал Данте. – Маргарет, кажется, подумала, что он вам это может понадобиться.
Николь почувствовала, как ее брови поползли вверх. С чем они должны были помочь? И почему Маргарет решила, что их помощь понадобится? Как будто все что-то знали ... кроме нее ... и она начала беспокоится.
Повернувшись к Джейку, она сказала: – Просто скажи мне все, что тебе нужно. Я уверена, все будет хорошо.
Глава 10
Джейк вздохнул и откинулся на спинку сиденья. Похоже, ему придется сделать это с Данте и Томаззо. Он не учел это в уравнении, когда решал, как подступиться к этому. Теперь он не знал, как, черт возьми, рассказать Николь все, что хотел.
– Джейк? – спросила Николь, когда молчание затянулось.
Он выдавил из себя улыбку и сел. Он решил, что в любом случае придется действовать по плану. Поставив локти на стол, он сжал пальцы и попытался собраться с мыслями. Раньше он придумал хорошую вступительную фразу, но сейчас не мог вспомнить ее. Сдавшись через мгновение, он опустил руки и увидел, что не только Николь, но и Данте с Томаззо выжидающе смотрят на него. Очевидно, пришло время посрать или слезть с горшка, решил он и просто начал. – Ты – моя спутница жизни.
Джейк услышал слова, слетевшие с его губ, но не был уверен, как, черт возьми, это произошло. Он собирался дойти до этой части. Он собирался начать с того, что ее гидромассажная ванна была отравлена. Что он умер бы, будь он смертным, но он им не был. Затем поработать над тем, что он был бессмертным, и объяснить, что это такое, и что он, как бессмертный, мог сделать. И, наконец, закончить словами: «я не могу читать или контролировать тебя» и «это предполагает, что ты моя спутница жизни». Все это закончилось бы тем, что она бросилась бы в его объятия со словами: «О, Джейк, это замечательно! Возьми меня в спутницы жизни», – вот о чем он мечтал и на что надеялся ... или она схватила бы крест и кол, не обязательно в таком порядке, а затем выгнала бы его из своего дома.
– Что?
Джейк взглянул на Николь и увидел, что она смотрит на него с полным непониманием. Джейк открыл было рот, но тут же закрыл его и, взглянув на кузенов, пробормотал: – Кое-какая помощь сейчас была бы кстати.
– О нет, Пиноккио, – рассмеялся Данте. – Здесь ты сам по себе.
Джейк нахмурился и выдавил из себя: – Я думал, ты сказал, что пришел помочь?
– Нет, если ты собираешься так вести себя, – весело сказал Томаззо.
Тихо выругавшись, Джейк оглянулся на Николь и заставил себя улыбнуться. – Мне очень жаль. Забудь, что я сказал. Это было ошибкой. Я хотел сказать, что ... Николь, Я не болен. Меня отравили.
Николь несколько раз моргнула и смущенно покачала головой. – Что?
Да, она восприняла это не лучше, чем вопрос о спутнике жизни, и он не удивился. Нина сказала, что Маргарет играла с воспоминаниями Николь, а Данте и Томаззо укрепляли их, чтобы она могла расслабиться и работать. Он знал, что это значит. Маргарет, должно быть, стерла большую часть ее воспоминаний о той ночи, когда его вырвало кровью в джакузи. Джейк пытался понять, как с этим справиться, когда Данте вмешался с обещанной помощью и сказал: – Николь, вспомни ту ночь, когда Джейк заболел. Ты была в студии, слышала, как его рвало, вышла проверить его и ...