Николь держалась. Она также закрыла глаза и начала молиться, чтобы никогда не увидеть, что именно произошло. Но она это чувствовала. Машина вильнула назад к шоссе, как будто Джейк пытался избежать столкновения, и Николь, застигнутая врасплох, врезалась в боковое стекло, ее висок отскочил от него за несколько секунд до того, как они врезались во что-то. Подушки безопасности взорвались, и машина начала катиться, даже когда Николь потеряла сознание.
Джейк сорвал пустой пакет с кровью с клыков, и изо всех сил пытаясь сесть. – Я иду в дом.
– Нет, – прогремел Томаззо и, положив руку ему на плечо, повалил его на пол фургона. – Ты еще не готов. Еще два пакета крови и пятнадцать минут, и ты сможешь поехать в больницу.
– Я хочу видеть Николь, – прорычал Джейк.
– Данте с ней. Она в порядке. Тебе нужно больше крови, – настаивал Томаззо, поднимая полный пакет. Когда Джейк открыл рот, чтобы возразить, он надел пакет на все еще торчащие клыки Джейка.
Джейк хмуро посмотрел на здоровяка поверх пакета. С момента аварии прошло семь часов, и большую часть этого времени он провел здесь, в кузове фургона, на больничной стоянке, получая кровь и исцеляясь. Джейк вышел из аварии не в лучшей форме, хотя и не сразу это понял. Он потерял сознание, когда передняя сторона водителя обрушилась на него, раздавив и чуть не ампутировав левую ногу. Он проснулся только тогда, когда Данте и Томаззо рвали дверцу машины, чтобы вытащить его из металлического гроба, если бы он был смертным. Они уже вытащили Николь и заверили его, что с ней все в порядке, если не считать раны на голове. Она лежала без сознания в снегу, пока они вытаскивали его из-под помятого водительского сиденья. Они едва успели затащить его в свой фургон, как прибыли полиция и скорая помощь, и им пришлось оставить его там, пока они разбирались с аварийщиками и зеваками, которые остановились. Очевидно, они намазали часть крови Джейка на лоб Данте и немного на его одежду и утверждали, что Данте вел автомобиль, но был в порядке кроме пары растяжений и ушибов. Очевидно, они произвели некоторый контроль над разумом и изменили память, чтобы убедиться, что сказке поверили, потому что один взгляд на водительскую сторону автомобиля немедленно поставил бы эту историю под сомнение. Близнецы, вероятно, просто стерли бы воспоминания и отправили всех восвояси, если бы не тот факт, что это, очевидно, было еще одно покушение на жизнь Николь, и они хотели быть уверенными, что полиция знает об этом. Она была смертной, как и ее бывший муж. В данном случае было бы лучше, если бы смертная правовая система сама справилась с ситуацией, чем вмешиваться и заботиться о ней.
Как только полиция все осмотрела, Николь села в машину скорой помощи и поехала в больницу, Данте и Томаззо вернулись к своему фургону и последовали за машиной скорой помощи в больницу. Данте вел машину, а Томаззо, стоя на коленях на заднем сиденье, кормил Джейка кровью пакет за пакетом из холодильника фургона.
В больнице Данте оставил Томаззо присматривать за Джейком, а сам пошел отвечать на вопросы полицейских и следить за Николь. Она ударилась головой о боковое стекло, когда Джейк свернул, чтобы избежать лобового столкновения с деревом. Однако его маневр, чтобы избежать столкновения с одним деревом, вынудил водителя свернуть на другое. Джейк не возражал. Пусть лучше он примет удар на себя, чем Николь. Но он ехал так быстро, что внедорожник съехал набок, задняя часть развернулась вправо, где земля внезапно пошла под уклон, и они начали катиться как раз перед тем, как он потерял сознание от раны в ноге.
– Этого достаточно, – сказал Джейк, отрывая последний пустой пакет и садясь. – Я хочу проверить Николь.
– Данте написал меньше десяти минут назад и сказал, что она все еще отдыхает, – заметил Томаззо, но не заставил его снова лечь на пол, как в первый раз. Вместо этого, он просто потянулся за другим пакетом.
– Но она еще не пришла в сознание, – встревожился Джейк. – Прошло семь часов. Я хочу увидеть ее, убедиться, что с ней все в порядке.
– Ты ничего не можешь для нее сделать, – сказал Томаззо, пожимая плечами и протягивая другой пакет. Когда Джейк просто хмурился на него, Томаззо сделал многострадальный вздох, и затем, поторговавшись, сказал: – Еще один пакет и ты можешь идти.
Джейк взял пакет и надел ее на клыки, с нетерпением ожидая, когда он опустеет. Это не заняло много времени, но показалось ему вечностью.
– Ты не можешь так уйти, – сказал Томаззо, когда Джейк выхватил пакет изо рта и побежал по полу к задней двери.
Джейк посмотрел вниз и поморщился, увидев, в каком состоянии его одежда. Левая штанина его джинсов была разрезана и свисала из внутреннего шва, и теперь они были полностью черными от его крови. Рубашка тоже была в крови, хотя Джейк подозревал, что это просто перенос. Подушки безопасности защитили верхнюю часть его тела от серьезной травмы.
– Вот. – Томаззо вытащил из фургона пакет с покупками. – Мы с Данте сделали кое-какие покупки, пока шли за тобой по торговому центру. Там есть спортивные штаны, которые можно одолжить.
Джейк принял сумку с облегчением и быстро просмотрел содержимое, пока не нашел спортивный костюм. Близнецы были сложены как полузащитники, и он не сомневался, что он будет болтаться на нем, но нищим выбирать не приходилось. Он думал, что худшее из его исцеления закончилось, но когда Джейк снял джинсы и натянул спортивные штаны, стало ясно, что это не так. В то время как его нога снова была в том месте, где ее почти ампутировали, была и большая заживающая рана, без сомнения, вокруг верхней части ноги, было чертовски больно двигать ею. Мышцы, сухожилия и кости, без сомнения, все еще восстанавливались внутри ноги. Но Джейк только стиснул зубы и продолжал двигаться. Он должен увидеть Николь. Она уже должна была прийти в себя.
Нога подогнулась, когда Джейк открыл заднюю дверцу фургона и начал вылезать. К счастью, Томаззо тут же схватил его за руку, чтобы не дать упасть. Держась за руку, он вышел из машины и закрыл дверцу. Затем он отвел его в больницу, наполовину поддерживая. Оказавшись внутри, Томаззо схватил инвалидное кресло, усадил Джейка в него и покатил к лифтам, а оттуда в комнату Николь.
Данте сидел в кресле рядом с больничной койкой, когда Томаззо вкатил Джейка. Так как стул Данте был на стороне, ближайшей к двери, Томаззо развернул Джейка к дальней стороне, чтобы он мог подойти как можно ближе к лицу Николь.
– Как у нее дела? – обеспокоенно спросил Джейк, наклонившись вперед и вглядываясь в бледное лицо Николь, когда Томаззо обошел кровать и подошел к Данте.
– Медсестра все время приходит и светит ей в глаза, но она еще не пошевелилась.
Джейк нахмурился и убрал волосы со лба Николь. У нее была уродливая шишка и синяк на правом виске, и он смотрел на нее несчастным взглядом, думая о миллионе вещей, которые он мог бы сделать по-другому, чтобы избежать ее боли.
– Ты сделал все, что смог, – тихо сказал Данте. – Она придет в себя.
Джейк не ответил, и после нескольких секунд молчания Данте встал. – Пойду, поищу ресторанный дворик и посмотрю, что там есть. Вам что-нибудь нужно?
– Я пойду с тобой, – сказал Томаззо, когда Джейк покачал головой.
– Мы вернемся, – заверил его Данте, и Джейк кивнул, не оглядываясь.
Казалось, он долго сидел, проводя пальцами по щеке Николь, когда кто-то вошел в больничную палату. Ожидая увидеть Данте и Томаззо или медсестру, Джейк бросил взгляд на дверь и на мгновение замер, увидев, кто это.
– Нейл. – Имя сорвалось с его губ, едва слышно.
– Почему ты так удивлен? – Его младший брат криво усмехнулся. – Ты должен был знать, что Данте и Томаззо позвонят и сообщат нам об аварии. Мы – семья.
Задыхающийся смех слетел с губ Джейка, напряжение, которое он испытывал, исчезло. – Да. Наверное, я должен был догадаться.
Нейл кивнул и двинулся вперед. – Как поживаешь?
Джейк пожал плечами. – Хорошо, но меня прилично избили. Моя сторона внедорожника была раздавлена, как раздавленная консервная банка. Я потерял много крови и оказался в ловушке, но Данте и Томаззо были недалеко и вытащили меня, – криво улыбнулся он. – Они сняли металл так же легко, как апельсин. Моя нога была разрезана почти насквозь, но им удалось вытащить меня, не оторвав полностью, а затем они положили меня в свой фургон, пока они занимались сценой постановки. К счастью, они хранили свою кровь в фургоне с тех пор, как приехали к нам, и начали скармливать ее мне, как только смогли уйти от полиции.