Мы были уверены, что кто-то из наших старых знакомых непременно вернётся. Действительно, многие вернулись. Снова пели на старых местах Ажик и Кока. Жужа не вернулся ― наверно, проклял это несчастливое для него место, а может, просто погиб ― недолог век маленькой птички.
Лажик прилетел одним из первых среди таловок. На этот раз он, видимо, помня неустроенность своего прошлогоднего быта, сразу занял территорию там, где Галя год назад построила гнездо в полёвочьей норе. Вернулась и Галя. Но женский характер ― кладезь загадок. Галя пожелала найти своё новое счастье с Мустангом. Два опытных конспиратора ― Галя и Мустанг ― словно объединили свой опыт, чтобы скрыть от Сергея и его помощника-студента все подробности своей семейной жизни. Когда их видели с насекомыми в клюве, они демонстративно съедали корм сами, но на гнездо не выводили, с неизменным успехом «избавляясь от хвоста». Пел Мустанг на тех же высоких елях, что и в год нашего знакомства.
У Жака опять было две жены, обе новые. А Земфира «окрутила» доверчивого Коку и стала его второй (опять второй) женой. Пожалуй, Сергей был существенно прав, когда назвал её Земфирой.
Эпи-эпилог
Эту книжку я написал давно. Но она, что называется, «не пошла» ― это не так, то не эдак, в общем, не получилась. Так и пролежал этот полуфабрикат в столе много лет. Была другая работа, другие интересы, другие книги. Накапливался опыт, я менял проблемы, работал с разными видами птиц. И сам, конечно, в чём-то менялся. Вот например, давно уже не курю. Когда я принимал это решение, заранее гордясь своим мужеством, больше всего боялся, что трудно будет именно в поле. Но оказалось, что тихий отдых, созерцание дикого мира и размышления, когда сидишь на валежине или на кочке, беседы с товарищем у костра ничуть не хуже удаются и без сигарет.
Наша работа ― это и образ жизни. Долгая кабинетная зима с неизбежностью сменяется двумя-тремя месяцами экспедиции. Потом опять зима ― и опять экспедиция. Конечно, время вносит поправки в нашу жизнь и нашу работу. Стало свободнее дышать, исчезли многие проблемы в общении с иностранными коллегами, привычным элементом кабинетного периода стал компьютер. Появились и новые трудности ― как без них? Но всё же все эти годы я работаю в тундре ― не могу без неё. Сергей же так и остался в северной тайге, и работал там же, на Сывъю, десять лет. Но однажды приехали экскаваторы, бульдозеры и устроили карьер рядом с контрольным участком. Какие уж тут птички! Однако Сергей узнал за эти годы о жизни пеночек, а попутно ― и всех остальных обитателей Сывъю, массу интересного.
Если вспоминать год за годом, сравнивать один сезон с другим, приходишь к заключению, что одинаковых сезонов, даже если они прошли на одном месте, не бывает. Даже весна с её чередованием тепла и холода, солнца и снега, ветра и штиля ― каждый раз проходит по-особому, неповторимо. Для меня же то лето на Сывъю было и вовсе особенным, потому что это был мой единственный таёжный сезон. И потому воспоминания о нём особенно ярки и дороги.
И вот однажды я вытащил из стола рукопись, прочитал. И подумал: а всё-таки тут что-то есть. Что-то переписал, что-то очень уж скучное научное ― выбросил. А когда заново перелистал от корки до корки дневник того сезона, вспомнил некоторые эпизоды и подробности, которые раньше казались неинтересными, несущественными, а теперь захотелось о них написать.
Экспедиции можно по-разному систематизировать и делить на категории: короткие и длинные, трудные и лёгкие, таёжные и тундровые (а также степные, тропические и т. д.), маршрутные и «сидячие». И ещё как угодно. И ещё бывают они удачные и неудачные. Сейчас, сравнивая тот сезон с другими и глядя на него с расстояния длиной в довольно много лет, можно сказать, что тот сезон был вполне удачным. И даже весьма удачным. Во-первых, хорошо шла работа, без серьёзных помех. Получены новые и интересные результаты. Были интересные встречи с дикими обитателями тех мест, причём все эти встречи кончались хорошо, и это существенно. А неудачи и трудности были вполне терпимыми, преодолимыми ― так, мелочи.
Очень не хочется, чтобы у читателей этой книжки создалось впечатление, что вся наша работа ― это сплошные находки, интересные встречи, а наши научные поиски, хотя и бывают с ошибками, всегда продуктивны и занимательны.
Всё могло быть, и бывает, гораздо скучнее, хуже, неудачнее.
Мы могли с самого начала крепко просчитаться, если бы из-за неточной информации неверно спланировали объекты, место, время, снаряжение. Кто-то из нас мог простудиться, подвернуть ногу, могло пришибить падающим деревом тогда, в бурю. Да мало ли... Просто бывает, что не везёт, вот не везёт ― и всё, и ничего не помогает. Ведь неспроста, провожая друзей в экспедицию, мы желаем им удачи. А встречая, спешим убедиться, что всё прошло хорошо.