Однако кому-то следовало проводить тролля, и преподаватель выбрал Меган. Эвиса одарила ее сочувственным взглядом: запомнил куратор платок!
Тролль, на фоне которого однокурсница леди тер Шин казалась лилипутом, работал в Высшей школе смерти охранником. Преподаватели нередко привлекали его для подсобных работ, доверяли приводить в чувство распоясавшихся адептов. Тех, кто устроился в общежитии. Мест на всех не хватало, и многие, в основном выпускники, квартировали в городе. Что поделаешь, школа не строилась по типу закрытого магического заведения, земли в свое время выкупили ровно столько, сколько требовалось для обучения первого набора. В дальнейшем количество адептов увеличилось, добавился факультет боевой магии. При предшественнике лорда тер Шина впервые набрали проклятийников, тем самым окончательно оформив список специализаций, которым обучали в столь специфическом заведении. Самыми старыми считались некромантия и прикладная демонология, которую после появления в Империи раздолья ректора с хвостом тактично называли борьбой с нечистью.
Посочувствовав Меган, которой, к гадалке не ходи, предстояло пережить трудный экзамен, адепты шмыгнули за ограду и, не дожидаясь команды, выпустили на волю поисковые чары, каждый свои. Некроманты негласно соревновались друг с другом, усовершенствуя типовые заклинания. У кого-то получалось, а чьи-то изыскания заканчивались конфузом. Эвиса предпочитала чужие наработки, справедливо полагая, что некромант-недоучка не может знать магию лучше опытных волшебников.
Памятуя о провале в замке шан Ленов — ему немало способствовало спиртное, — девушка сменила тип заклинания. По кладбищу заметались едва различимые импульсы, которые вскоре слились с воздухом. Эвиса ощущала их как биение сердца. Если наткнутся на некое существо, отошлют специальный сигнал: при встрече с живым — один, с мертвым — другой. По правилам после полагалось снять дистанционный слепок с ауры объекта, но в полевых условиях времени на подобные излишества не оставалось, успеть бы уничтожить.
— Есть!
— И у меня!
Повсюду слышались радостные возгласы адептов, обнаруживших кладбищенского упыря.
Некроманты, особенно юные, странные личности. Кому, скажите на милость, хотелось бы встретиться с нежитью? А эти рвались, удерживало лишь молчание преподавателя. Наконец господин Гримус дал отмашку, и боевые пары кинулись отрабатывать навыки умерщвления того, чему не лежалось в земле.
Эвиса мечтала о штанах, когда пробиралась между надгробий. Кусты боярышника разрослись, грозя нанести форме непоправимый урон. Однако один упырь на группу не считался практическим заданием, ловить его надлежало в благообразном виде.
Руфус двигался параллельным курсом, заходя справа. Они старались не потерять друг друга из виду, благо размеры кладбища позволяли.
Девушка чувствовала упыря. К пятому курсу выработалось вроде шестого чувства, которое безошибочно подсказывало: «клиент» рядом. Эвиса не спешила, действовала медленно, осторожно. Пальцы сжимали заведенный за спину жезл. Вторая рука постоянно касалась ножа, который адепты неизменно носили на специализацию с третьего года обучения. Энтузиазм энтузиазмом, но только первокурсники сыплются гурьбой на кладбище, старшие товарищи действуют иначе. Их задача — слиться с местностью и первыми добыть нежить — заветные очки для зачета. Преподаватели могли сколько угодно говорить, будто во время сессии все в равных условиях, на практике это не так. Эвиса имела все шансы обойтись одной теорией, достаточно заработать пару плюсов во время учебных убийств.
Показалось или в тени ясеня кто-то есть?
В таких случаях некромант не думает, а действует.
Прицельный поисковый импульс отправился в правильном направлении: всегда нужно проверить, не товарища ли собрался убить. И следом, когда пришло подтверждение: мертвое, — магический удар.
Выброшенный вперед жезл раскалился, задрожал в руке. Из него вырвался луч света, обдав туфли Эвисы снопом бледно-голубых искр.
Только ранила!
Девушка заскрежетала зубами и отпрыгнула, понимая: упырь нанесет ответный удар. Действительно, он ринулся к ней. По сравнению с вампирами упырь казался неуклюжим, но без хорошей физической подготовки нечего и думать его одолеть.
«Еще один костюм на помойку!» — мысленно прокомментировала Эвиса, падая на землю.
Вот зачем их заставляют валяться в лужах в не предназначенной для грязи одежде? Существует же полевая форма. Абсолютно все преподаватели-практики разрешают переодеваться, и только господин Гримус отчего-то считал занятия на кладбище теоретическими. Издевался, не иначе.