Дворник. Ну и Галина Васильевна! Вот это тетушка, называется! Родных племянников на мальчишек кинуть! Да как же ты-то согласился?
Сева. Ничего не поделаешь! Уж лучше мы пострадаем, чем весь отряд.
Дворник. Да нешто вы справитесь?
Сева. Ничего тут такого нет. Мы уже сколько раз шефствовали, даже по целому месяцу. Вот спросите его. Да, Иван? (Моргает Ване.)
Ваня (ничего не понимая). Я?.. Мы… Ага!.. Нам это раз плюнуть… шефствовать.
Дворник (долго смотрит на ребят). Ну-у… про таких сознательных я только по радио слышала, а своими глазами первый раз вижу. (Пауза.) Что ж! Счастливо вам! Я наведываться буду. Ну и сознательные! Ишь какие сознательные! (Уходит.)
Ваня (в полном смятении). Севк!.. Да ты… ты взаправду?
Сева. Конечно, я все наврал! (С увлечением.) Слушай, как было! Лечу я на такси. Я шоферу сказал, в чем дело, и он знаешь какую скорость держал? Не меньше восьмидесяти! Чуть красный свет не проехал!
Ваня. Да ну тебя с твоим красным светом! Ты о деле говори!
Сева. Хорошо! О деле. У лодочной станции шофер тормозит, я почти на ходу выскакиваю, бегу. Наши грузятся. Увидели меня и, наверное, подумали, что я в поход проситься буду. Все как сразу набросятся! Галина Васильевна (подражая): «Козлов! Неужели тебя опять домой провожать!» Тут Лидка подбегает: «Севка, как тебе не стыдно! Вчера поход сорвал, хочешь и сегодня сорвать?» И тогда я знаешь что ответил? Холодно так, спокойно: «Есть! На этот раз не сорвется поход!» Повернулся, размеренным шагом дошел до такси, у всех на глазах сел в машину — и назад! Девяносто копеек выбило.
Ваня. Севк!.. Да ты… ты спятил?
Сева. Ничего не спятил! Я просто знаешь что решил? Пусть они путешествуют, пусть думают про нас что угодно! Когда-нибудь они узнают, что́ мы для них сделали! Когда-нибудь поймут, кто не дал сорваться походу!
Ваня. Значит, все ребята — в поход, а мы с этими мальцами будем нянчиться?
Сева. Ну и что ж! Понянчимся! А зато, ты пойми, как нам все будут благодарны!
Ваня (передразнивает). «Пойми»! «Пойми»! А ты знаешь, какие они? (Кивает на дверь комнаты.) Я с ними только двадцать минут провел, а у меня уже голова гудит.
Пока Сева с Ваней разговаривают, Павлик и Даша поглядывают на фарфоровую статуэтку и шепчутся. Вот Павлик берет ее в руки и подходит к батарее.
Павлик. Энэ-бэнэ-Карабас! (Разбивает статуэтку.)
Ваня бросается в комнату. Сева за ним.
Ваня. Во! Что я тебе говорил! Вторую скульптуру бьют! (Малышам.) Вы чего это делаете, а? Чего делаете? У вас в голове мозги или что?
Павлик (басом). Уходите отсюда! (Бросает в Ваню осколком гипса.)
Ваня (Севе). Во! Видал?
Даша. Уходи отсюда! Уходи отсюда! Уходи отсюда! (Попадает осколком в Севу.)
Ваня. Во как! Получил?
Малыши кидают в «шефов» осколками статуэтки.
Сева (увертываясь). Иван!
Ваня (увертываясь). Во! Шефствуй над ними!
Сева (увертываясь). Этого так оставить нельзя! Нужно немедленно дисциплину навести!
Ваня (увертываясь). Попробуй наведи!
Сева. Давай самые строгие меры! Снимай ремень!
Ваня. Ремень? Это, пожалуй, дело!
Сева. Если мы сразу дисциплину не наведем…
Ваня. Ага! Они у нас вот где будут! (Хлопает себя по загривку.)
Он расстегивает ремень на брюках и вынимает его из петель. Малыши перестали бросаться, насторожились.
Сейчас мы вам покажем! Вы у нас в один момент перевоспитаетесь! (Павлику.) А ну, иди сюда!
Павлик не двигается.
Ну! Ты думаешь, тебя не касается?
Сева. Что ты с ними церемонишься! Если гора не идет к Магомету, то Магомет пойдет к горе.
Ваня (подходит к Павлику и легонько шлепает его ремнем пониже спины). Вот тебе!
Павлик (садится на пол, кричит изо всех сил). Ма-а-ма! Ма-а-ма! (Колотит каблуками по полу.)
Даша (кричит). Ой, мамочка! Ой, мамочка! Ой, мамочка!