— Что ты сказала? — спросила Мирабелла, и Арсиноя только тяжело перекатилась на бок.
— Я сказала… — прошептала она. — Один. Огонь, молния, ветер. Было бы неплохо, если б ты просто выбрала что-то одно из своего обширного списка!
Мирабелла выпрямилась.
— Если у тебя есть только что-то одно, это не означает, что я должна себя ограничивать.
— Ты понятия не имеешь, что у меня есть. — Арминоя смотрела на неё из-под маски. Носом шла кровь, рука потянулась к жилету, а на ладони красовались порезы. — Ты выглядишь иначе, — она посмотрела на коричневый плащ Мирабеллы и на заплетённые в длинную косу волосы. — Одежда не к короне.
Арсиноя закашлялась, зажмурилась. Удивительно, что она всё ещё была в сознании.
— Почему ты пришла сюда? — спросила Мирабелла. — Ты что, сдаёшься? Ты хочешь, чтобы я превратила тебя в кусок угля?
— Может быть. Не уверена. Меня так, как тебя, никогда не воспитывали. Мы не планировали… Так что теперь я просто что-то делаю.
— Правильно, — сквозь зубы прошипела Мирабелла. — Ты просто что-то делаешь. Как тогда, когда во время Вознесения Королев ты просто отправила своего зверя убить меня?
Арсиноя скривилась, демонстрируя окрашенные кровью зубы. А потом, к удивлению Мирабеллы, вдруг захихикала, и рука её отпустила жилет и рухнула в грязь.
— Ты думаешь, что я отправила его за тобой! — она вновь рассмеялась. — Конечно, конечно…
— Ты это и сделала.
— А если так, то почему я не направила его на тебя сегодня, а?
— Ты пыталась убить меня спустя два дня, как я тебя спасла! Неблагодарная! — Мирабелла сжала руки в кулаки, всё ещё держа силу под контролем. Ей хотелось задушить сестру. Оторвать ей голову. Избить её, выдавить из неё последнюю каплю крови. Ударить молнией — и всё, ведь Арсиноя была такой лёгкой целью…
— Что ты здесь делаешь? — закричала Мирабелла. — Почему ты сюда пришла?!
— Чтобы не пустить тебя в Волчью Весну, — ответила Арсиноя. — К людям, которых я люблю.
— Я бы никогда не навредила им.
— Они в этом не уверены. Восхождения — это всегда кровь. Восхождения некрасивы, — Арсиноя умолкла. — Мы могли уйти. Пусть побеждают Катарина и Арроны. Отравители три раза побеждали. Вряд ли что-то изменится после четвёртого раза, что б там храм ни творил.
— Некрасиво? — грустно рассмеялась Мирабелла. — Никогда они нас не отпустят. Прекрати пытаться торговаться, когда тебя избивают. Ты та, кто сказал так. Мы убиваем или нас убивают!
Арсиноя тяжело вздохнула. Она смотрела на деревья, на то, как из-за облаков показывались солнечные лучи.
Мирабелла сжала губы. Перед глазами всё плыло. Ей не хотелось говорить. Быстрый удар молнии — вот всё, что ей надо, и если она отведёт взгляд, может, это не будет преследовать её потом?
— Мирабелла, — прошептала Арсиноя.
— Да?
— Когда ты пойдёшь за Катариной, не стесняйся. Я знаю, что она была нашей маленькой девочкой, что мы заплетали её волосы и плели венки из ромашек, но её больше нет…
— Джулс, остановись! — Джозеф схватил Джулс за руку.
— Мы не можем остановиться! Разве ты не видишь эту бурю? Разве ты не заметил ту молнию?!
— Арсиноя умна, — покачал головой Джозеф. — И в бой без плана не ринется. Пусть она сделает это.
— Пусть она сделает это? Ты позволишь убить ей свою Мирабеллу? Или, может быть, ты надеешься, что она проиграет?
Джулс высвободилась, и Джозеф сделал единственное, что только мог придумать — он повалил её на землю.
Её ответ был немедленным и жестоким. Она ударила его, и перед глазами у Джозефа всё поплыло. Но он не отпустил. И даже когда Камдэн со всем её громадным весом врезалась в него, они покатились вместе.
— Джозеф, пусти! Пусти!
— Не могу!
Она закричала, пытаясь ударить всем, что только у неё было. Звук их борьбы, наверное, был слышен далеко, даже мог добраться до королев. Если Арсиноя падет, по крайней мере, она узнает, что Джулс пришла помочь ей.
Зубы Камдэн погрузились в плечо Джозефа, и она с силой сжала их, пытаясь оттянуть его в сторону.
— Нет! — закричал он. — Джулс, прошу!..
— Прекрати! — вскрикнула она. — Прекрати!
Ему так трудно было держать её в руках, что он не видел, как дрожали деревья. Он не слышал, как грохотали ветви, когда первая не рухнула вниз и не улетела куда-то на землю, не зарылась в грязь.
Джозеф притих, и ветви градом ножей посыпались на них. Он отпустил Джулс и закрыл голову руками.
Ветви застыли. Деревья перестали дрожать, и теперь тишину нарушал только звук их испуганного дыхания и нервное поскуливание Камдэн.