— Ты… приказываешь мне?! — недоверчиво уточнил монарх.
— Я требую определенности и только! Если бы Вы признали, что заблудились, мы бы, возможно, перестали тупо идти через чащу напролом. Остановились и, как минимум, подумали! Но подумать это ведь не наш конек, да? Наш стратегия переть вперед не разбирая дороги, потому как отважные герои всегда куда-то да идут! Вы ведь даже ориентиров никаких не оставили, когда вылезли из портала! Ни зарубок на деревьях, ни крошек хлебных на тропинке…
— Я спешил спасти тебя! — рявкнул на меня король, больнее стискивая пальцами мое лицо и наклоняясь так низко, что сухие горячие губы ненароком теперь задевали мои, воспаленно напряженные, едва он начинал говорить — Мне было не до зарубок! Тебя не было уже двое суток. Я боялся не успеть.
— Как двое? Почему двое? — засуетилась я — Я в полночь к порталу пошла!
— В Священном лесу время течет иначе — немного отрешенно отозвался мужчина, рассеяно начиная скользить взглядом по моему лицу — Ночь за день, день за двое суток… В любую сторону, произвольно. Искажение времени… Пока мы смогли заново активировать портал… Кто знает, что могло с тобой случиться и сколько дней успело пройти здесь? Я спешил.
«Уиии! Ты-ж моя героическая пусечка!» — неожиданно взвыла внутри меня редактор, булькая сиропом в большой, мраморной ванне — «Он к нам спешил! Какая прелесть!»
Но, едва я расплылась в дебильно-умильной улыбке, как получила от нее по башке пыльным мешком, загодя припрятанным под этой же ванной.
«Спешил-спешил… чтобы убить нас! Строго по сюжету, в конце третьей главы!» — рявкнула на меня она, как жертва биполярного расстройства, и гордо вышла из сиропа — «А ну не растекаться! Держи себя в лифчике, Лея! Все это просто слова и отговорки!»
— Отговорки! — уперто фыркнула я, цепляясь за слово и усилием воли стирая с лица несвоевременную улыбочку — А уж для такого бывалого воина, как Вы и вовсе недопустимое упущение! Признайтесь уже, что сперва ступили, а теперь сглупили. И что мы заблудились! По Вашей вине!
В стальных глазах мужчины мелькнуло неприкрытое изумление.
Король недоверчиво приподнял бровь, проходясь по мне тяжелым взглядом и чуть склонил голову к плечу. По всему было видно, что на его веку я первая представительница женского пола, которая на такое неприкрытое выражение геройства не порвала на себе корсет с воплями: «Возьми меня, мой рыцарь!»
И, судя по всему, отсутствие ожидаемой реакции мужику не сильно понравилось. Он чуть нахмурился, будто вглядываясь куда-то вглубь меня. Крылья его носа по-животному дернулись, жадно втягивая воздух у моего лица. А затем зрачок медленно потек, преобразуясь в тонкую вертикальную линию. Взгляд мужчины вдруг стал тягучим и обжигающим, скулы уже знакомо заострились и перед моим лицом поплыл туман, скрывая в неясной дымке склоненную ко мне голову.
— Моя сс-силь… — прошипел мне в лицо морок, чьи брови трепетали на незримом ветру двумя тонкими змеями — Гордая…храбрая, но такая глупая… Хочеш-шь приз-знаний?
— Н-н-е хочу… — неуверенно заикаясь, прохрипела я, замирая испуганным кроликом под тяжелым, горячим взглядом ало — пламенного дракона — Прости-ти-тите…
Понятно, что я уже ничего не хотела! На меня пялилась полупрозрачная ящерица с полным ртом акульих зубов! И хотя, на первый взгляд, голограмма была не более, чем порождением тумана, но я-то реально ощущала кожей щек прикосновение чуть шершавых, колючих чешуек!
— Зря… — ухмыльнулся мордой полупрозрачного дракона король — Потому что я и правда не понимаю, куда ведет меня с-судьба… Но это и не важно, правда моя с-силь? Важ-жно, что за тобой…
Длинный, раздвоенный язык горячей лентой скользнул по моей шее, обжигая вполне материально ощутимой влагой.
Я вздрогнула и задрожала, явственно понимая, что не могу даже дернуться в стальном захвате.
— Такая с-сладкая…. — тем временем, шипел в мое ухо дракон — Такая вкус-сная…
Жаркая ласка вновь прошлась от ключиц до ушка, оглаживая неожиданно излишне отзывчивую кожу.
Колени вдруг ослабли и подогнулись, позволяя мне буквально повиснуть в сильных руках захватчика.
— Ах… — неожиданно громко выдохнула я, с ужасом понимая, что мое тело мгновенно покрывается толстым слоем позорных мурашек, а взгляд плывет, маня мужчину томной поволокой.
— Хорош-шая моя…Сс-ладкая…
«Дура! Очнись! Оттолкни его» — орала на меня мокрая от сиропа редакторша, прыгая вокруг бесхозно валяющегося пыльного мешка — «Он же должен убить нас!»
Но было уже поздно.
Хоть реально убейте, не скажу, в какой именно момент я впервые ощутила под лопатками мягкую влажность мха и горячую большую ладонь, участливо приподнимающую меня над этой не слишком удобной поверхностью на незримые миллиметры. Чей именно язык уверенно и властно прошелся по моему небу, зажигая тело огненными молниями и заставляя его выгибаться на встречу пылающему мужскому, словно получив разряд тока.