— Лейтенант… — на вельможу было жалко смотреть.
— Лейтенант, лейтенант… — на гладком выпуклом лобике властительницы была ясно заметна работа мысли. — А больше ничего нет?
С таким же выражением дамы, перебирающие на прилавке модного магазина шляпки и сумочки, спрашивают приказчика о новых «сокровищах». Но «приказчик» был непреклонен.
— Дальше идет капитан, но…
— О-о-о! Капитан! — женщине явно понравилось это емкое, округлое слово.
— Но без надлежащего образования произвести в капитаны невозможно, Ваше Величество, — в устах придворного это прозвучало, как «не завезли-с».
— Даже для меня?
— Для вас нет ничего невозможного, Ваше Величество. Но он сам не рад будет вашей щедрости. Из капралов в капитаны… Поверьте, для офицера нет ничего более худшего, чем презрение коллег. Он для них навсегда останется выскочкой и неучем.
— Вы так считаете?..
— Да, Ваше Величество. Лейтенант, по-моему, самое подходящее звание. Конечно, и для него придется подучиться… Поэтому я рекомендовал бы сделать капрала Гаала для начала прапорщиком…
— Тема прапорщика закрыта! — отрезала императрица. — Лейтенант, так лейтенант. Готовьте указ!
— Повинуюсь, Ваше Величество, — склонился старый царедворец.
«А ведь мы еще вдоволь намучаемся с этой повелительницей», — подумал он, пятясь к двери…
Городок Сардубоду, который все теперь называли просто Столицей, понравился Рою с первого взгляда.
В нем не было помпезности старой Имперской Столицы, погибшей в ядерном пламени Великой Войны — он никогда не видел ее воочию, только на картинках и в старых фильмах, — или подчеркнутой рациональности Столицы новой. Сардубоду словно сошел с глянцевых страничек старых туристических путеводителей, которые любил когда-то листать маленький Рой: папа и мама в молодости мечтали повидать мир, но так и не успели выбраться дальше Хонти, рассказы о котором были для мальчика чем-то вроде сказок.
Да он и был когда-то туристической достопримечательностью Империи, этот древний город, некогда соперничавший за влияние на все Западное побережье с такими великими морскими державами, как Альстогру, Вегена или Фарнаки. Покоренный четыреста лет назад одним из предков Эны, он постепенно потерял свое значение и к началу Великой Войны интересовал всех лишь с исторической точки зрения. Его гавань, откуда когда-то отправлялись галеры, каравеллы и бригантины во все моря Саракша, была слишком мала и мелководна для базирования океанских флотов, для ракетных шахт здешний грунт не подходил абсолютно, а развертывать крупные сухопутные силы или авиацию здесь просто не имело смысла. Один из литераторов прошлого века верно подметил «Хоть год скачи отсюда — до ближайшей границы не доскачешь». Правда, он писал это совсем о другом городе…
Расположенный на небольшом островке, вернее, маленьком архипелаге, Сардубоду сам по себе представлял естественную крепость. А вековые старания фортификаторов и архитекторов и подавно превратили его в неприступную твердыню. Столетиями завоеватели пытались расколоть «крепкий орешек», атакуя его и с моря, и с суши, устраивали многолетние осады и морские блокады, штурмовали и бомбардировали, вели подкопы и засылали шпионов, но скорлупа «орешка» выдерживала все. Ворота города открылись завоевателям один-единственный раз, и об этом аборигены не любили вспоминать, глухо намекая, что без предательства тут не обошлось. Однако, как бы то ни было, за прошедшие века местные жители не только породнились с Империей, но и стали имперцами из имперцев по духу. Поэтому, когда Империя трещала по швам, именно Сардубоду пригрел за своими могучими стенами правительство в изгнании и именно в его главном соборе упокоился навеки последний император Эрран Двенадцатый.
Шли годы, старели монархисты, бегущие любыми путями из Страны Отцов, все более усиливающей идеологический пресс. Все меньше верилось, что когда-нибудь восстановится на одной шестой Саракша власть помазанника. Выросшим, а еще больше родившимся в Сардубоду казалось, что Империя всегда заключалась в древних стенах, осененных ее знаменем, а мечты о державе от моря до моря — проявление старческого маразма вельмож и генералов. У молодых были другие заботы: отражать натиск многочисленных врагов, как в незапамятные времена угрожавших городу-государству со всех сторон — из пустыни и с моря, заботиться о пропитании себя и своих близких — даже возделывать поля приходилось под неусыпным контролем вооруженных патрулей. Поэтому требовалось что-то из ряда вон выходящее, чтобы встряхнуть веру горожан в их великую миссию, влить свежую кровь в монархическую идею, на которой зижделся этот осколок великого некогда государства. Тем более, что ненавистная власть узурпаторов, скакнувших из грязи в князи, наконец рухнула в Метрополии на радость приверженцам Короны. Свершилось то, чего ждали десятки лет, то, что предсказывали сразу после переворота, отводя «выскочкам в погонах» сначала не более недели, затем — месяца, потом — полугода, года, пятилетия…