Половцы не заставили себя долго ждать, — вынеслись из-за леса, конной лавой обтекли город. Сразу сунулись было на стены — хотели наскоком взять, да не тут-то было! На стенах за заборолами их ждали переяславцы — ударили стрелами, забросали камнями, и степняки отхлынули в поле, собрались в одном месте.
К надворной башне, откуда руководил обороной города молодой князь Всеволод, подъехали половецкие послы и стали требовать откупа, иначе де город на копье возьмут. Всеволод с ними разговаривать не стал, а велел ответить своим дружинникам. Те за словом в суму не полезут. Эх, жаль только половецких слов не хватает, чтобы донести до поганых весь смысл широкого разлета русского бранного слова! Языки — что лошади: понесли — не остановишь! Оглушив ворогов бранью, забросав доверху смачными словесами (познаний в половецком языке так и не хватило — крыли уже вчистую по-нашему!), переяславцы пустили по стреле для пущей ясности. Половчины унеслись к своим. Уж чего-чего, а умения браниться у русичей не отнять! Без предварительного переругивания, задирания противника не начиналось ни одно сражение. Поэтому и ругань, и бой назывались на Руси одним словом — брань.
В этот день приступов больше не было, половцы готовились к штурму. Ночью небо озарялось сполохами огня — степняки жгли окрестные села.
— Ну, ответите мне ужо, — тихо сказал князь, глядя на зарева пожаров.
Половцев было не менее восьми тысяч конных воинов. В конной дружине князя Всеволода восемь сотен воев, также он мог вывести за стены около пяти тысяч переяславских ратников, оставив еще людей для защиты стен.
Всеволод собрал воевод и сотников.
— Ударим на рассвете. Багрян, поведешь пять сотен воев, заваришь кашу, а там и пешцы подоспеют. Три сотни в запасе при мне будут. Ратияр, тоже пока при мне будь.
Летние ночи коротки. Засветлел восток. Тихо открылись городские ворота. Дружина сразу набирала разгон. Половцы оставили у ворот своих сторожей, и хотя те и успели поднять шум, но многие степняки еще не успели вскочить в седло, когда переяславцы врубились в их расположение. Забурлила бешеная круговерть сечи. Прибежала пешая рать, в ход пошли копья и рогатины.
Три сотни конных дружинников во главе с князем Всеволодом остались у ворот, чтобы вступить в бой в решающий момент.
Ратияр был рядом с князем. Доспех Ратияра выделялся среди снаряжения других дружинников — он был более укрепленным. На голове остроконечный шлем, лицо скрыто за стальной личиной, сзади и с боков со шлема спадала кольчужная сетка — бармица, защищая шею, спереди она была застегнута вперехлест. Плотная кольчуга из мелких колец, длиной до колен, усилена стальными пластинами, оплечьем и налокотниками, предплечья защищены наручами, голени — поножами. Конь Ратияра был тоже защищен: голова — стальным налобником, бока и грудь покрыты толстой бычьей кожей со стальными же пластинами.
Вот уже совсем развиднело. Сеча в разгаре. Половцы стремились охватить переяславцев с боков, отрезать от ворот. Слева им удалось обойти. Все больше степняков оказывалось за спиной переяславской рати.
— Пора! — сказал Всеволод, коротко ширкнул меч, вынима-емый из ножен. — Други! Ударим на ворогов! Пусть половчин найдет здесь свою смерть! Ратияр! Начни!
Ратияр вылетел вперед.
— Пошли-и-и! — князь воздел меч над головой и, рассекая воздух, махнул им вперед, указав направление движения.
Лес копий дружно опустился, нацеливая смертоносные жала на врага. Дружина пошла. Князь скакал во главе дружины. А далеко впереди несся Ратияр.
Он ударил, как сокол с лету бьет утицу. Первого половчина Ратияр поддел копьем со всего разгона — пробил щит и пронзил насквозь всадника, вырвал его из седла и по инерции своего движения бросил вместе с застрявшим копьем на другого врага. Тут же, резко согнувшись в седле и пропустив над головой удар сабли, он свободной правой рукой ухватил бившего за шею под подбородок и, выдернув из седла, сбросил на землю. Отбивая удары выпуклым круглым щитом с острым железным шипом посередине, он достал боевую секиру, притороченную у седла, и обрушил на наседавших половцев град смертоносных ударов. В несколько мгновений Ратияр оказался один в самой гуще врагов.
Дружина ударила на степняков, уже смешавшихся от атаки одинокого удальца. Первые ряды половцев были смяты копейным ударом тесного дружинного строя, но степняки опомнились и бились крепко. Вместе со своими дружинниками, как простой воин, сражался князь Всеволод.