Он совершенно не представлял, как можно управлять телом. Нет, конечно, как и все остальные разумы, он мог осознавать основные моменты — голод, выделение шлаков, болезнь… Но понять, насколько опасна та или иная болезнь, не умел. И теперь, конечно, не представлял, насколько обвал повредил тело Лаан. Может ли оно вообще двигаться?
Лаан-Тин прислушался к телу и ощутил боль. Она крылась где-то в глубине и опоясывала спиралью. Это было хорошо. Наверное. Болит, значит, живое.
Он сам не понял, как ему это удалось. Неимоверное напряжение, которое отдавалось болью даже в таких местах, о которых он до этого времени и понятия не имел, стало платой за то, что тело Лаан сейчас переместилось немного.
Лаан-Тин смог взять на себя только двигательные конечности. Он не сумел — а точнее, не рискнул — связаться со зрением и слухом тела Лаан, и поэтому оно ползло как-то боком, то и дело сбиваясь с пути. Но хотя бы ползло!
Лаан-Тин вытянулся и взглянул на небо. Ему даже не пришлось подёргивать зрительный аппарат плёнкой — дневное светило висело практически над Большим Горным Хребтом и постепенно тускнело.
Нужно было спешить.
Вот-вот наступит ночь и ударит мороз. Он окутает мир белой пеленой, заставит траву скрутиться в трубочки и втянуться в почву, а потом выморозит её до состояния твёрдого камня. Ночью нельзя выходить из поселения. Ночью телам, не защищённым специальными тёплыми чехлами, грозит смерть.
Захотелось есть. Это очень плохо. Базовое тело не должно испытывать голод в условиях быстро падающей температуры. Лаан-Тин видел таких, кто забыл или не успел поесть: их показывали, когда готовили к подсадке, на курсах теловодства. Все они были мертвы.
Странно, но теперь умирать почему-то не хотелось.
Нужно было срочно найти еду.
Лаан-Тин огляделся. Зрительные аппараты отростков разума, как и слуховые, были, конечно, несовершенны по сравнению с такими же у базового тела. Но Лаан-Тин не рисковал брать основное зрение на себя. Во многом потому, что опасался не справиться, а во многом потому, что это было место Лаан-Кана. А ему так хотелось думать, что Лаан-Кан ещё жив, только почему-то молчит!
Лаан-Тин поднял голову — голову базового тела. На ветке дерева кару висел спелый тамбукт — ярко-жёлтый фрукт. Обычно от него ещё исходил сильный терпкий запах, но сейчас, без обоняния, о нём можно было только догадываться. Лаан-Тин знал, что тамбуктами в качестве поощрения кормят данданов — экзотических домашних животных, передвигающихся на двух конечностях и живущих отдельными разумами. Если этот фрукт едят данданы, может быть, он подойдёт и телу Лаан? В любом случае выбирать не приходилось. Умрёт ли тело Лаан от голода, холода или отравится — конец один.
Лаан-Тин бросил тело вперёд, к дереву. Из-за голода уже нарушились связи между отростком разума и базовым телом, поэтому оно несколько раз промахнулось мимо ствола.
Залезть на дерево уже не было сил. Да Лаан-Тин и не помнил, чтобы базовое тело когда-нибудь карабкалось куда-то. Для шахтёров и подобных им — длинных, мягких, ползающих — существовали подъёмники, лифты и горки. В крайнем случае — низкие и широкие ступеньки. Но дерево?
Лаан-Тин изогнул отросток разума, стараясь охватить зрительным придатком как можно большее пространство вокруг себя. Если он не может добраться до фрукта — вдруг получится спустить его к себе?
Ветка. Обломанная, крепкая, длинная. Подойдёт.
Лаан-Тин ещё не владел мелкой моторикой, поэтому долго бестолково тыкался конечностью в почву, то зацепляя ветку, то промахиваясь. Наконец ему удалось, растопырив хватательную часть, сжать её. Потом он заставил базовое тело приподняться, перенеся его вес на заднюю часть. После чего он вытянул вверх хватательную конечность, следя за тем, чтобы ветка торчала вертикально, не перевешивая, не скашиваясь — и конечно же не выпадая из захвата. Никогда ещё ни одному отростку разума не приходилось в одиночку контролировать сразу несколько действий базового тела. А ещё думать! Ведь Лаан-Тин мысленно проговаривал каждое своё действие! Конечно, его мысли от этого непосильного напряжения скукожились, сузились, превратившись в бедные и простые отрывистые слова, но они были.
Ткнуть. Мимо. Пододвинуться влево. Ещё. Слишком сильно, не рассчитал, ударился о ствол. Ещё чуть потянуться. Ткнуть. Не так сильно, можно порвать кожицу фрукта. Ещё раз ткнуть. Нет. А если повернуть ветку вот так и не ударить, а прижать к боку и повести в сторону. Упал. Наконец-то тамбукт упал. И даже не лопнул. Это очень хорошо.