Ууух, тут Роджер сильно открывается, и Уилл сразу пользуется этим. Для начала он указывает на то, что несколько скептически настроенных научных организаций попытались опровергнуть исследования Гокелина, но безуспешно. Глубоко уважаемый авторитет в области статистической психологии Ганс Айзенк так резюмировал, что это означает: «Эмоционально я бы предпочел, чтобы исследования Гокелина не подтвердились, но разумом я должен признать, что они подтверждаются... Мы не можем высказать никаких серьезных критических замечаний в отношении их выводов, методов или статистики. От них нельзя отмахнуться из-за того, что они неприятны или не согласуются с законами сегодняшней науки... Пожалуй, пришло время совершенно недвусмысленно заявить, что рождается новая наука».
Ого! Мощный хук слева в конце первого раунда. Поразительно, но Роджер даже не моргнул. Он начинает второй раунд, прямо соглашаясь с общими результатами Гокелина. Но, по его словам, все дело в интерпретации.
«Во-первых, схемы Гокелина не соответствуют традиционным астрологическим схемам». Иными словами, если это так, и поскольку исследование Гокелина — это единственное крупное исследование, показавшее достоверность прогнозов, если мы соглашаемся с его результатами, то должны отбросить большую часть традиционной астрологии, поскольку для нее не найдено никакой или почти никакой поддержки. «Во-вторых, результаты Гокелина применимы только к знаменитым людям. У тех, кто не достиг такой известности — иными словами, у подавляющего большинства, — не наблюдается никакой корреляции с положением планет при рождении». Снова мощный удар по традиционной астрологии. «В-третьих, корреляции крайне малы, около 0,05, а это означает, что они объясняют менее 1% вариабельности». Это значит, например, что вероятность нахождения Марса в нужном положении при рождении у знаменитых спортсменов лишь на 5% выше, чем у других людей. Каков бы ни был эффект, он явно очень слаб. Роджер считает, что «это слишком, слишком мало, чтобы иметь какое бы то ни было значение для астрологических интерпретаций или предсказаний».
Ууух. Так кончается второй раунд. Что ни говори, традиционная астрология получила очень крепкую взбучку. Единственные безусловно достойные уважения исследования, на которые могут ссылаться обе стороны, — это исследования Гокелина. Но согласно их результатам, большая часть заявлений традиционной астрологии вообще не выдерживает критики. Уилл утверждает, что некоторые из них обоснованны, хотя оба соглашаются, что с зодиакальной и газетной астрологией покончено. Но Роджер возвращается с мощным правым прямым по корпусу: «Вы [Уилл] подразумеваете, что результаты Гокелина поддерживают традиционную астрологию, в то время как я по ряду соображений доказываю, что эти результаты вообще ничего не говорят в пользу конкретных заявлений традиционной астрологии. Действительно, помимо немногих очень общих принципов, которые, как вы утверждаете, он поддерживает (например, что меридиан важен), сам Гокелин совершенно ясно заявлял, что его данные не соответствуют традиционным астрологическим схемам». Затем Роджер делает то, что представляется несомненным выводом, по крайней мере, на данном этапе: «Я подчеркиваю абсолютную необходимость проведения ясного различия между результатами Гокелина и традиционной астрологией», поскольку есть убедительные свидетельства в пользу первых и почти нет таковых в пользу последней.
Но даже те астральные связи Гокелина, что оказываются верными, очень, очень слабы. Согласно Роджеру, фатально слабы. Но Уилл заявляет, что даже если эти влияния слабы, они представляют собой факт — что Роджер не оспаривает — и потому их необходимо объяснить. Опираясь на некоторые из моих идей, Уилл предлагает метод их объяснения. «Следствия [исследований Гокелина] ошеломляющи. Используя понятия Уилбера, можно сказать, что астрология свидетельствует о безграничной «холархии», которая не только объединяет физиосферу, биосферу и ноосферу, как заявляет Уилбер, но делает это в более крупном небесном контексте, который «превосходит, но включает в себя» систему Гайи. Действительно, идя глубже внутрь, мы обнаруживаем более широкое беспредельное: живую «Космическую» холархию, в которой Земля представляет собой всего лишь один из многих более высоких планетарных «суперхолонов». Астрологические транзиты соответствуют эффектам этих небесных суперхолонов, «ограничивающих неопределенность» холонов более низкого уровня, то есть изменяющих структуры вероятности земных событий. Весь процесс в целом не подчиняется механической причинности, а скорее представляет собой объединяющий процесс, который одновременно голографически развертывается на множественных холонных уровнях тем самым давая начало наблюдаемым временным корреляциям».