Сработала сигнализация. Он отодвинул портьеру и очутился в помещении ломбарда. Винтовки в витрине уже не было. Ему понадобилось несколько минут, чтобы отыскать ее под прилавком.
Он проверил содержимое кейса и отметил, что одного патрона не хватает. С кейсом под мышкой он быстро покинул ломбард. Он не боялся, что будет схвачен. Начальник полиции заверил, что о взломе станет известно только через полчаса.
Начальника полиции нельзя было винить за то, что у его старого друга не оказалось с собой достаточно денег, чтобы купить винтовку. И в любом случае ему очень понравилось дважды получать деньги за одну и ту же информацию. Да не какие-нибудь там деньги, а доллары.
Она налила ему вторую чашку кофе.
– Мэгги, я думаю уволиться из компании и поискать другую работу. Тогда у меня будет меньше командировок.
Мэгги поставила кофейник подогреваться.
– Почему именно сейчас?
– Меня переводят с похищений и ставят на мое место более молодого человека. Это политика компании по отношению ко всем сотрудникам моего возраста.
– Но ведь в компании наверняка полно и других вакансий.
– Директор предложила мне возглавить отделение в Кливленде.
– В Кливленде? – переспросила Мэгги, не веря своим ушам. – С чего это начальству так вдруг захотелось с тобой расстаться?
– Все не так уж плохо. Я все равно смогу претендовать на полную пенсию и выходное пособие, – сказал Коннор, даже не пытаясь ответить на ее вопрос.
– Тебе не кажется, что пора рассказать мне правду? – сказала Мэгги. – Ты никогда не скрывал, что «Мэриленд иншуранс» – всего лишь одна из вывесок ЦРУ. И я никогда не приставала к тебе с расспросами. Но в последнее время даже из своих хорошо законспирированных поездок ты привозишь на подошвах немного грязи.
– Я не вполне тебя понимаю, – произнес Коннор.
– Когда я забирала из чистки твой костюм, мне сказали, что это нашли в кармане. – Мэгги положила на стол маленькую монетку. – Колумбийская.
Коннор уставился на десятипесовую монету.
– Мэгги, я клянусь тебе…
– Я знаю, Коннор. у тебя всегда были веские причины скрывать от меня правду о своей работе. – Она перегнулась через стол и взяла мужа за руку. – Теперь тебя без объяснения причин выкидывают на свалку. Тебе не кажется, что я имею право знать, чем ты занимался последние двадцать восемь лет?
Крис Джексон попросил таксиста остановиться около ломбарда и подождать его. Всего несколько минут, сказал он, потом надо будет ехать в аэропорт.
Как только он вошел в лавку, к нему навстречу поспешил Эскобар. Он выглядел взволнованным. Ни слова не говоря, он вынул из кассы десять стодолларовых купюр и протянул их Джексону.
– Я должен извиниться перед вами, сэр, но винтовка, к сожалению, была украдена сегодня ночью.
Джексон ничего не ответил. Эскобар долго потом не мог отделаться от мысли, что его клиент совершенно не удивился этому известию.
В такси Джексон достал из кармана пиджака стреляную гильзу. Он не мог сказать, кто спустил курок, но сомнений по поводу того, кто отдал приказ об убийстве Рикардо Гусмана, у него больше не оставалось.
3
Вертолет мягко сел на лужайку между монументом Вашингтона и мемориалом Линкольна. Когда лопасти винта замедлили вращение, из салона спустили лесенку. Дверь вертолета распахнулась, и в ее проеме появился президент Эррера. На нем был парадный мундир, делавший его похожим на персонаж исторического боевика. Он отдал честь почетному караулу морских пехотинцев и направился к бронированному «кадиллаку».
У портика Белого дома новоизбранного президента Колумбии ожидали президент Том Лоренс, государственный секретарь Ларри Харрингтон и глава аппарата Белого дома Энди Ллойд.
«Чем богаче мундир, чем больше орденов, тем незначительнее страна», – подумал Том Лоренс.
– Антонио, мой старый друг, – произнес президент США, очутившись в объятиях Эрреры.
Надо заметить, что до этого они встречались только один раз. Попозировав несколько минут фотографам, президент проводил колумбийского гостя в Овальный кабинет. Когда их наконец оставили одних, Лоренс заговорил о договоре о выдаче преступников, о видах на урожай кофе и о контрабанде наркотиков. Потом госсекретарь поднял вопрос о возвращении просроченных займов.
Голова президента была теперь занята совсем другим. Законопроект о разоружении застрял в комитете Конгресса. Возможно, ему придется лично встретиться с несколькими конгрессменами.