Ник Гутенберг, сидевший по правую руку от Декстер, заерзал на стуле. Энди Ллойд нажал кнопку на пульте дистанционного управления. Где-то включился магнитофон.
– У вас есть действительно серьезные доказательства того, что ЦРУ замешано в убийстве Гусмана? – Это был голос президента США.
– Удалось найти винтовку, из которой была выпущена пуля. Стрелок-одиночка, прежде чем покинуть страну, сдал ее в ломбард, – ответил Эррера. – Потом винтовка была изъята из ломбарда одним из ваших агентов и дипломатической почтой отправлена в Америку.
– Откуда у вас эти сведения?
– Очевидно, мой начальник полиции более откровенен со мной, чем директор ЦРУ – с вами.
Энди Ллойд выключил магнитофон.
– Этот разговор никоим образом не доказывает причастности ЦРУ к убийству Гусмана, – спокойно сказала Декстер. – Я из него поняла лишь то, что Эррера пытается прикрыть человека, который выполнял его приказ.
– Я полагаю, вы имеете в виду стрелка-одиночку, который благополучно сгинул где-то в Южной Африке, – саркастически заметил президент.
– Как только он высунется на поверхность, мы тут же его обнаружим, господин президент, – сказала Декстер. – Когда я предъявлю вам этого человека, у вас не останется сомнений относительно того, на кого он работал.
– Если вам не удастся этого сделать, эта пленка окажется в редакции «Вашингтон пост». И тогда вам придется отвечать на неприятные вопросы.
– Если дело обернется таким образом, вам, господин президент, также придется ответить на пару неприятных вопросов, – сказала Декстер не моргнув глазом.
Лоренс в ярости поднялся с места:
– Позвольте мне расставить точки над «i». Мне нужны неопровержимые доказательства существования этого вашего сгинувшего южноафриканца. Если не предоставите их в течение ближайших двадцати восьми дней, вы оба напишете заявления об отставке. А теперь убирайтесь.
Директор ЦРУ и ее заместитель вышли из кабинета. Они не проронили ни единого слова, пока не очутились в машине Декстер.
– Вы уже поговорили с Коннором Фицджеральдом?
– Нет, – ответил Гутенберг. – Я позвоню ему в понедельник, когда он получит ответ из «Вашингтон провидент».
«Вынуждены сообщить вам…»
Коннор третий раз кряду перечитывал письмо, когда на столе зазвонил телефон. Что могло случиться? Ужин у Томпсонов прошел более чем замечательно. Когда около полуночи они с Мэгги собрались домой, Бен пригласил Коннора в следующий уик-энд сыграть в гольф, а Элизабет Томпсон предложила Мэгги тем временем выпить кофе. На следующий день Фицджеральду позвонил его адвокат и сказал, что в присланный из «Вашингтон провидент» контракт нужно внести лишь незначительные поправки.
Коннор поднял трубку:
– Да, Джоан.
– Вам звонит Ник Гутенберг.
– Соедините, – проговорил он устало.
– Коннор? – услышал он в трубке голос, который никогда не внушал ему доверия. – Есть важное дело. Директор попросила меня срочно переговорить с вами. Встретимся в три на нашем обычном месте.
– Да, конечно, – ответил Коннор.
Он прочел письмо с отказом в четвертый раз и решил не говорить о нем Мэгги, пока у него не будет другого серьезного предложения.
Коннор появился на площади Лафайетта первым и уселся на скамейку лицом к Белому дому. Через несколько минут на другой ее конец опустился Ник Гутенберг.
– Президент лично потребовал, чтобы вы взялись за эту работу, – чуть слышно произнес Гутенберг. – Он хочет, чтобы ей занялся лучший специалист.
– Но я через десять дней ухожу из фирмы.
– Президент приказал нам сделать все возможное, чтобы убедить вас остаться для выполнения этого задания.
Коннор промолчал.
– Коннор, исход выборов в России будет иметь далеко идущие последствия для всего свободного мира. Если изберут параноика Зеримского, мир на следующий день вернется к холодной войне.
– Но, по результатам опросов, Зеримский здорово отстает от других претендентов, – сказал Коннор. – Ведь, скорее всего, с большим преимуществом победит Чернопов?
– До выборов еще три недели. Президент хочет, чтобы вы на всякий случай отправились туда. Вдруг понадобятся ваши специальные знания.
Коннор никак не прореагировал на последнее замечание.
– Если вы беспокоитесь по поводу вашей новой работы, – продолжал Гутенберг, – я переговорю с президентом компании и объясню ему, что это всего лишь краткосрочная командировка.
– В этом нет необходимости, – ответил Коннор. – Я возьмусь за это задание, но при одном условии: мне нужны доказательства того, что операция санкционирована президентом.