Когда Жеримский вышел на тротуар, его встретила самая большая толпа журналистов, какую он когда-либо видел с тех пор, как началась предвыборная кампания.
— Уверены ли вы в победе, господин Жеримский? — крикнул кто-то, прежде чем он успел поздороваться с журналистами.
— Если победит тот, за кого проголосует большинство избирателей, я буду президентом России.
— Председатель международной комиссии наблюдателей говорит, что это наиболее демократические выборы в истории России. Вы с этим согласны?
— Я соглашусь, если я буду избран, — ответил Жеримский. Журналисты вежливо рассмеялись этой маленькой шутке.
— Если вы будете избраны, как скоро вы нанесете визит к президенту Лоуренсу в Вашингтон?
— Вскоре после того, как он навестит меня в Москве, — последовал немедленный ответ.
— Если вы станете президентом, что ждет человека, который был недавно арестован на Дворцовой площади и обвинен в подготовке покушения на вас?
— Это решит суд. Но можете быть уверены, его будут судить по справедливости.
Неожиданно Жеримскому все это надоело. Без предупреждения он повернулся и пошел обратно в здание, не отвечая на вопросы, которые раздавались ему вслед:
— Вы предложили Бородину пост в своем правительстве?
— Что вы сделаете с Чечней?
— Будет ли борьба с мафией вашей главной задачей?
Поднимаясь вверх по обшарпанным ступенькам на четвертый этаж, он решил: выиграет он или проиграет, он больше никогда не будет разговаривать с журналистами. Он не завидовал Лоуренсу, которому приходилось управлять страной, где журналисты привыкли, что с ними обращаются как с равными. Войдя в своей кабинет, он плюхнулся на диван и крепко заснул — впервые за много дней.
Ключ повернулся в замке, и дверь камеры отворилась. В камеру вошел Большенков с большим брезентовым мешком и потрепанным кожаным портфелем в руках.
— Как видите, я снова здесь, — сказал начальник петербургской милиции, садясь напротив Коннора. — Из чего вы можете заключить, что я хочу снова побеседовать с вами неофициально. Надеюсь, что сегодня наша беседа будет более продуктивной, чем в прошлый раз.
Большенков посмотрел на человека, сидевшего напротив него на койке. За последние пять дней он, судя по его виду, похудел на пару килограммов.
— Я вижу, вы еще не привыкли к нашей кухне, — сказал Большенков, закуривая сигарету. — Я должен признать, что даже нашим беспризорникам обычно нужно некоторое время, чтобы оценить меню «Крестов». — Он глубоко затянулся и выдохнул дым.
— Недавно вы могли прочитать в газетах, что один из наших заключенных съел другого заключенного, — продолжал Большенков. — Но нехватка продуктов питания и проблема перенаселенности тюрем не позволяет нам чрезмерно беспокоиться из-за этого.
Коннор улыбнулся.
— О, я вижу, вы наконец-то ожили, — сказал начальник милиции. — Так вот, я должен вам сказать, что после нашей предыдущей встречи произошло одно или два интересных события, о которых, я думаю, вам будет интересно узнать.
Он положил брезентовый мешок и портфель на пол.
— Портье гостиницы «Националь» доложил, что эти два предмета багажа не были востребованы.
Коннор удивленно поднял брови.
— Я так и думал, — сказал Большенков. — И, честно говоря, когда мы показали ему вашу фотографию, портье подтвердил, что хотя он помнит, как человек, похожий на вас, оставил мешок, он не помнит портфеля. Тем не менее, я думаю, вам не нужно напоминать, что именно в нем находится.
Большенков открыл портфель и показал Коннору винтовку «Ремингтон-700». Коннор смотрел прямо перед собой, делая вид, что ему это безразлично.
— Хотя я уверен, что вы пользовались подобным оружием раньше, я думаю, вы никогда не видели этой конкретной винтовки, несмотря на инициалы «П.Д.В.», так предусмотрительно выгравированные на крышке футляра. Даже самый зеленый новобранец догадался бы, что против вас сфабриковали улику.
— ЦРУ, наверное, думает, что у нас самая глупая полиция в мире, — продолжал Большенков, закуривая новую сигарету. — Неужели они считают, что мы не догадывались, в чем заключается настоящая работа Митчелла? Атташе по вопросам культуры! — презрительно произнес Большенков. — Небось, он думает, что Эрмитаж — это универмаг. Но, прежде чем вы что-нибудь скажете, я должен сообщить вам еще одну новость, которая вас заинтересует. — Он опять глубоко затянулся, чтобы дым проник ему в легкие. — Виктор Жеримский победил на выборах, и в понедельник он официально займет пост президента.