«Интересно сколько кристаллов успел впитать он? — пришла в голову хорошая мысль, — ладно проверим это, когда доберёмся до Академии».
Неделя скитаний по Пустоши запомнилась мне однообразностью и унылостью как обстановки вокруг, так и полного непонимания где ты находишься. Только я легко переносил это, а вот у Чи Хона пару раз случались панические приступы, когда он из-за отсутствия нормального неба над головой и невозможности что-либо видеть дальше сотни шагов из-за серой дымки, начинал трястись, покрывался потом и у него начинались галлюцинации. И это с учётом, что порошок мы ему по прежнему давали! Он явно имел успокаивающее действие, а то бы не знаю, как это путешествие отразилось психике парня и дальнейшем поведении. Я начинал понимать, почему существует такая поговорка у местных людей, как синоним слова «невозможно». Она звучала, как — «в одиночку пересечь Серые Пустоши». После путешествия по ним пришло понимание, что это действительно очень и очень непросто.
— Хозяин, я чувствую людей! — внезапно произнёс Каль, показывая рукой вперёд, — много людей.
— Отлично, — облегчённо вздохнул Чи Хон, — скорее бы уже выбраться отсюда и вернуться в Академию, боюсь даже представить сколько занятий я пропустил и не отчислили меня вообще оттуда.
— Что-нибудь придумаем, — легко отмахнулся я, — не мы же сами придумали участвовать в испытании этими дверьми.
— Надеюсь ты прав Ник, — он покачал головой, — я очень переживаю, чтобы нас приняли обратно.
— Каль, в невидимость и мне на плечо, — скомандовал я, забирая его сумки и сам активируя невидимость и бесплотность.
— Ты помнишь, что говорить парень?
— Сто раз повторяли Ник, я же не тупой.
— Никогда так не думал, — на всякий случай ответил я, — просто подстраховываюсь.
Он ничего не сказал, но зато от близости людей у него расправились плечи, походка стала более уверенной и он ускорил шаг. Через час быстрой ходьбы, первое что мы увидели была высокая кирпичная стена, которая перегораживала Пустоши попрёк, уходя влево и вправо на неизвестное расстояние, но что самое главное, дальше за ней виднелось синее небо и яркое солнце! То, чего так не хватало нам в путешествии по однообразному серому мареву!
Наше появление не осталось незамеченным, наверху стены засуетились патрульные и вскоре, когда мы подошли ближе, сверху на нас пристально смотрело несколько десятков человек с эмблемами трёх бамбуковых стеблей на флагах и броне.
— Добрый день, уважаемые, — подняв лицо вверх, громко крикнул Чи Хон, увешанный сумками и флягами, словно ездовой мул.
— Кто ты и что делаешь в Пустошах?! — не очень вежливо ответили ему со стены.
— Меня зовут Чи Хон, я ученик императорской Академии, участвовал в соревновании по выживании в Пустошах, — сказал он, как мы и договаривались.
— Мы не знаем ничего об этом!
— Уважаемые, есть много чего на свете, чего мы не знаем, но это же не значит, что этого не существует! — ответил он, с моей подсказки.
— Старший Шо Лин, у нас тут похоже странствующий философ, — кто-то из десятка обратился к тому, что разговаривал с нами, — может угостить его стрелами?
Тот задумался, но затем спросил у парня совершенно другое.
— Мы ждём со дня на день нападение демонов, не видел случайно большую армию в Пустошах?
Чи Хон побледнел и тихо спросил у меня.
— Ник? Что отвечать?
Быстро обдумав проблемы от правдивого ответа, а также выгоды, которые мы от этого могли получить, я посоветовал ответить, как есть.
— Да, встречал, и её больше нет, — нехотя признался парень, всё ещё не желая приписывать чужие заслуги себе.
Со стены раздался громкий хохот.
— Не только философ, но и шутник!
Не смеялся только тот, кто задал вопрос, похоже он мог распознавать правду, так как его лицо посерело. Он стремглав бросился вдоль стены к одной из башенок, которые равномерно располагались по всей её протяжённости.
Ещё через минуту Чи Хону сбросили верёвку, подняв сначала его сумки, затем и его самого. Он низко поклонился и поблагодарил стоявшего перед ним старика, который внимательно рассматривал парня.
— Повтори пожалуйста, что ты сказал? — попросил он.
— Армии демонов больше нет, — спокойно ответил мой подопечный, — в Пустошах я с ней пересёкся и она этого не пережила.
— Сколько там было?
— Ну не знаю, думаю двадцать пять — тридцать тысяч, — повторил за мной парень, вызвав на лице старика сначала недоверие, а затем удивление.