- Мамочка, почему ты плачешь? Тебя опять папа обидел? – вырывается Настенька и серьёзно спрашивает меня. А мне бы только видеть её, только держать её вот так, рядом и не отпускать ни на минуту!
Сзади остановились несколько машин и недовольно сигналят, поэтому приходится ехать дальше. Боже, как хорошо, что всё до этого было просто кошмаром и она со мной. «Очнись, ты беременна!»- кричит мне разум. Этого просто не может быть, моя дочь со мной, но и я беременна – это факт!
Настенька всё так же стоит между сиденьями и продолжает допрос:
- Мама, а почему у тебя живот такой большой?
- Настюша, у тебя будет братик…
Стоп! Что-то тут не так! Выезжаю на главную трассу, нужно где-то остановиться и всё вспомнить. В груди бешено бьётся сердце, во мне все чувства разом кричат от боли. Вспомнила! На этом месте была авария.
- Настюша, сядь немедленно и пристегнись! – просто кричу от страха.
И как в замедленной съёмке в кино на мою полосу в лоб несётся нива. Пытаюсь выкрутить руль в сторону, но руки просто не слушаются, знаю, что сейчас будет столкновение. Поворачиваюсь к дочери и тяну к ней руки, но она так быстро выскакивает из них и вылетает через лобовое стекло. Крик! Бешеный крик: мой и ребёнка. «Нет! Лучше пусть умру я! Только не она!»
- Натальенька, проснись, тебе снится кошмар. Проснись!
Открываю глаза, меня обнимает Станислав Николаевич, я у него дома. Сон был так реален, всё воспроизвелось в точности, как три года назад. Больно, не хочу жить!
Меня душат слезы, всё тело сотрясает дрожь. Станислав Николаевич пытается меня удержать, но меня просто разрывает на части.
- Господи! За что? Я не хочу с этим жить! – выкрикиваю в грудь Станиславу Николаевичу.
- Я во всём виновата! Зачем я поехала ночью к родителям, зачем взяла её с собой?
- Ты не знала, что машина вылетит на встречку, это может быть со всеми.
- Нет, она отстегнулась, а я думала о ссоре с Димой. Я плохая мать, раз не обратила внимание на её безопасность! Нужно было остановиться и пристегнуть её!
- Это может случиться со всеми, - продолжает тихо говорить Станислав Николаевич, поглаживая меня по спине, плечам и голове.
- Я ужасная мать….Мне нельзя иметь детей.
- Вот увидишь, когда родится сын, ты будешь лучшей мамой на свете.
- Вы ведь хотите у меня его забрать? – уже шепчу, так как силы закончились кричать.
- Глупенькая, ты нужна мне.
От этих слов стало намного легче, но перед глазами моя дочь. Не хочу отпускать Станислава Николаевича, удобнее обнимаю его, только не вспоминать, лиж бы забыть…
Глава 13
Проснулась я от того, что кто-то тихо ходит по комнате. Смотрю, как Светлана Ивановна собирает осколки от зеркала и вазы. Стало стыдно сразу за вчерашний срыв, поэтому быстро здороваюсь и ухожу в ванну. В зеркало себя не узнаю, так как глаза просто опухли от слёз, даже красные капилляры видны. Боль от реалистичного сна пронзила так сердце, что я не сдержала стон. Я столько времени пыталась забыть эту трагедию, возводила в своей памяти барьеры, но они рухнули.
- Наташа, что случилось? Открой двери, - раздается взволнованный голос Станислава Николаевича.
Конечно, нужно открыть, ведь он так помог мне ночью.
Открыв дверь, сразу попадаю в объятия Станислава Николаевича, который с беспокойством разглядывает моё лицо.
- Как ты себя чувствуешь? Что-то с ребенком?
Отрицательно киваю головой, только бы не сорваться опять из-за душевной боли.
- Слезы из-за ночного кошмара?
Киваю утвердительно головой, и обнимаю крепко-крепко Станислава Николаевича за талию. Хочу забыть, всё забыть…. Вдыхаю его запах, трусь о его рубашку щекой, позже жалобно шепчу:
- Мне больно, очень больно. Помогите мне…
Сказать, что дальше жили мы как раньше, это означает ничего сказать.
Во-первых, Станислав Николаевич вызвал в тот же день на дом Людмилу Михайловну и рассказал о моём нервном ночном срыве. Поэтому мне сразу выписали успокоительные, если признаться честно, то я их и ждала. Так как после смерти моей дочери я сидела на них почти два года, попутно посещая психолога.
Во-вторых, меня отправили в декретный отпуск раньше времени почти на месяц. Я, конечно, понимаю, что это полностью была забота Станислава Николаевича. Но теперь у меня уйма времени на депрессию и воспоминания.
В-третьих, я теперь каждую ночь засыпаю в нежных объятиях Станислава
Николаевича. Не было никакого уговора, просто теперь он приходит спать к нам в спальню, смотрит тихо телевизор, попутно поглаживая мою вечно ноющую поясницу. И я незаметно засыпаю…