- Мне станет легче, когда я пойму, что случилось? Где Станислав Николаевич? И… Оля, почему мне вчера сказали, что мой ребенок умер?!!! Нет!
Всё!!! Вспомнила!!! Боль стала душить, тело ломит на мелкие кусочки. Я кричу, дико горит моё сердце…
Не знаю, сколько эта агония продолжалась, но очнулась я уже вечером, так как за окном было сумрачно. Моя верная подруга сидит на стульчике и что-то листает в телефоне.
- Хочу пить… - шепчу, так как горло напоминает пустыню Сахара.
- Наконец-то ты очнулась, - радостно восклицает Оля и помогает мне выпить воды из стакана.
- Мне опять ввели успокоительное?
- Да, они сильные и вводятся только под контролем врача.
Не понимаю почему, но слезы медленно катятся из моих глаз, чем вызвала очередную панику у Оли. Она собралась вызывать опять медперсонал, но я шепчу:
- Оля, не надо, я не хочу засыпать…
-Тебе нельзя волноваться, сказали сразу звать их.
- Расскажи, пожалуйста, всё расскажи…
Должно быть, мой жалостливый взгляд заставил её вернуться и сесть рядом со мной. Вижу, что ей тяжело, руки нервно сжаты, голос хриплый:
- Ты что-нибудь помнишь?
Итак, я еду с водителем, далее встреча с Димой, он кричит, и я падаю в снег. А далее боль и вот я тут.
- Я упала, кажется, в снег.
- Да, только тебя толкнул с крыльца Дима, а под тонким слоем снега был острый глыбы льда.
Она помолчала, но всё же продолжила:
- Как я узнала от твоих родителей и Станислава Николаевича, то от падения на живот с такой высоты ребёнок умер сразу. Потом у тебя открылось внутреннее кровотечение, пришлось вводить тебя в искусственную кому.
- Они все здесь были?
- Да, первые дни сидел Станислав Николаевич, затем сменила его твоя мама. После десятого дня сказали, что сидеть круглосуточно не обязательно, как тебя разбудят, то сразу сообщат.
- Кто тебе сообщил?
И почему нет Станислав Николаевича? Как он сейчас нужен мне, только он сможет сделать так, что станет легче…
- Мне позвонил Станислав Николаевич утром, попросил всё тебе рассказать.
- Что ещё? – меня насторожило слово всё…
- Он обвинял тебя, когда я пришла в больницу. Я и сама в шоке, зачем ты пошла на встречу с этим придурком! – выкрикивала последние слова Оля.
- Оля, он шантажировал меня…Я просто хотела доказать, что это не его ребенок…
Больно, обидно, почему мне не верят? Чувствую, что слезы начинают душить изнутри, подходит истерика, всё тело бьёт крупная дрожь. Через минуту медсестра опять вводит мне в вену мутную жидкость из шприца. Понимаю, что скоро усну, поэтому шепчу:
- Ребенок, где он?
- Его похоронили рядом с твоей дочерью…. Так решил Станислав Николаевич, присутствовал он и твои родители.
Не могу сдержать стон, так как сердце сжалось, словно в железные тиски. Темнота и невесомомость уносят меня в своих спасительных объятиях.
Ещё не прошло действие успокоительного, так как голова немного кружиться, но чувствую, что в палате я не одна. Действительно, сейчас ночь: за окном тьма. Сквозь щель в дверях немного проходит свет, поэтому вижу в кресле мужскую фигуру. Включаю на стене кнопку, и палата освещается дневным светом. Немного заслезились от него глаза, но ерунда – здесь Станислав Николаевич! Наконец-то он пришел…
Во мне моментально всё взбодрилось, от радости даже набегают слёзы.
Протирает сонно глаза, поправляет немного волосы, а затем так внимательно вглядывается в меня, что дух перехватило. Замечаю, что он не брит, даже немного похудел, а под глазами впервые залегли тёмные тени. Продолжая сидеть, Станислав Николаевич хрипло спрашивает:
- Как ты?
Вы тут, вы рядом, теперь мне ничего не страшно! Конечно, этого я не произнесла…
- Голова кружится немного… - мой голос такой писклявый, что самой противно.
- Это от успокоительного совместно со снотворным. Валентин говорит, что завтра ты будешь вставать. Идёшь на поправку.
Он произносит это равнодушно, как будто не рад или мне показалось? Серьёзный, даже холодный взгляд. Нет, не этого я ждала, не таким Станислава Николаевича последнее время видела.
- Наташа, мне очень тяжело сейчас говорить, но ответь – зачем ты пошла на свидание с ним?
Свидание? Мне не послышалось? Нет, какое свидание, я пыталась поставить точку в наших с Димой отношениях.
- Я пыталась объяснить, что это ваш ребенок.
- Ложь! Всё ложь! – просто выкрикивает мне в лицо Станислав Николаевич, пытаясь сдержать себя, уже более тихо, строго продолжает. – Ты снова скрытно побежала к нему, как и в прошлый раз. Можешь не отрицать, водитель хотел быть рядом, но ты его отослала в машину. А твой дорогой Дима уже в прокуратуре всё в ярких красках рассказал. Не понимаю, если ты так хочешь быть с ним, то какого черта рушишь мою жизнь!