— Купили бы гроб с подогревом и шикарные похороны, — хрипит Бетти.
— Не смешно, — Джагхед хмурится и скрещивает руки.
— Я и не шучу, — показательно отворачивается и разглядывает спинку дивана. К чему эти разговоры. Она никому не нужна. Этот детский лепет…
— А что бы тогда делал я? — его рука касается макушки Купер и проводит, совсем невесомо. Гладит.
Все-таки не показалось.
Вот снова душа обнажается, заставляя кровоточить, резать плоть, сотканную из воспоминаний. Бетти прикусывает до боли губы, хмурясь. Пусть это будет плодом ее больного воспоминания, возможно удар об асфальт головой был слишком сильным, вот и мерещится. Реальность неизменна. Джагхед рядом.
Почему именно он? Судьба-злодейка, в которую оба не верят, играет слишком жестоко. Джагхед что в детстве, что сейчас, словно посланный кем-то, приходит на помощь, чувство предательства, измены, боли сразу уходят, играют на фоне, а потом он, как самый жестокий каратель, наносит удар, и все чувства обостряются, выходят на первый план, а Джонс превращается в дымку и исчезает, оставляя после себя абсолютное ничего.
Он войдет в доверие, Бетти привяжется и как в детстве, он бросит ее на растерзание жестокой судьбы, а она будет давится своими воспоминаниями, оправдывая за все грехи. Правильно ли поступать именно так. Уж лучше закрыться на совсем, не подпускать никого, сначала тяжело, но потом не так больно.
«Слишком слаба, я слишком слаба» — Бетти так отчаянно желает ничего не чувствовать.
Защита трещит, раскалывается, с грохотом падая у ног завоевателя, а Джонс все гладит по голове, неприхотливо, без каких-либо мыслей. Он не соврет, если скажет, что чуть сам не умер, когда Бетти лежала в луже крови, мертвенно бледная. Органы сделали скачок и вернулись на место. Джагхед ходил по пустому коридору больницы, держа руку у рта. Трудно представить, как было страшно. Страшило не только такое чувство, как ответственность, но и еще что-то похожее на привязанность. Прошлое, прошлое… Он оправдывается им, но сколько бы лет не прошло, образ этого ребенка никогда не померкнет в его памяти.
Они были похожи, это было оправдано тем, что Джагхед сильно влиял на ее детское мировоззрение, учил пониманию жизни, а Бетти вносила во все сформированное еще и частичку своего, делая совершенным для себя. Она не стремилась к совершенству, как Джонс.
И в конечном итоге эта потребность к совершенству завела его в тупик. После окончания школы, он признался отцу, что хочет поступить на актерское, но тот воспринял все в штыки, и его страх был вполне объясним. Нет гарантии, что сын будет успешен, будет регулярная зарплата, да и средств в то время критически не хватало для осуществления недостижимой мечты. Все равно, что звезду с неба достать. Скандал, первая большая ссора, разбитый ноутбук Джагхеда. Он был импульсивным, горел желанием. В конце концов собрал сумку и ночью уехал. Правда в ту ночь, его застали. Это была Элизабет. Тогда было сложно оставлять маленькую девочку одну, врать, что вернется, гладить по голове, а потом идти и в последний раз укладывать спать. Но он верил до боли, что это — истинно правильный путь.
Теперь он здесь. Он достал с неба звезду, шанс, который был один к десяти тысячам. Есть все, деньги, слава, признание, статус. Тогда почему по середине груди так пусто? Вкусил жизнь, познал все пороки, изжил себя.
В первые дни жизнь казалась такой близкой к его представлению об идеальности, экий фильм с хеппи эндом. Он наслаждался сполна, пока не понял, что рядом никого нет, делить все не с кем, а когда нет никого рядом, то все богатства начинают терять свою суть.
Комедия скатившая в трагедию.
Джагхед убирает руку. Элизабет уснула. Он уходит наверх. Стоит отойти на достаточное расстояние, как Бетти открывает глаза, провожая его ускользающую тень.
«Если ты снова бросишь меня…»
Мысль не закончена, потому что Купер сама не знает, чего уже хочет, а чего нет. Не уверена.
Наступает обед. Бетти кушает приготовленный Джагхедом суп, принимает таблетки и снова ложится, пока сам парень сидит рядом, клацая бесшумно по клавиатуре ноутбука.
Особо и не о чем говорить, если включить еще и недавний случай, то Бетти иногда теряется. Что на него вообще нашло?
Нельзя же так внезапно.
Бетти мечется по дивану, все никак не найдя удобной позы, на спине синяк болит, на левом боку — на висок давит, на правом — еще терпимей. Девушка ложится боком, лицом и смотрит на Джонса, который упрямо что-то строчит, делает глоток янтарной жидкости и вздыхает. Сколько еще так? Время тягучее словно мед.
Под вечер Купер пробивает депрессия. Раны от предательства свежи, а телефон упрямо мигает сотым пропущенным. Контакт «Вероника». Бетти выключает телефон, откидывая на диван. Она оглядывается вокруг. Джагхед ушел еще два часа назад. Не сказал куда, а Бетти не решилась спросить. У него должна быть своя личная жизнь, в которую Купер просто не имеет права лезть.
— С ней же все в порядке, расслабься, — Арчи стучит по стакану и делает глоток. Лед легонько бьется о стекло, наклоняясь при глотке, и возвращается обратно на стойку. Может, слова Эндрюса действуют на него, как успокоительное, Джагхед глушит второй олд-фэшн залпом. Слишком много душевных переживаний за целую неделю. — Эй, — парень смотрит за спину Джагхеда и подмигивает. Очередная бестия с точенной фигуркой, нереальным возбуждением и желанием найти хорошего партнера на ночь. Джонс даже не удивляется, когда поворачивается и видит перед собой блондинку с милым личиком и бушующем огнем в глазах. Нахальная улыбка даже ничего не трогает в нем, напротив — отталкивает. — Давай, кажется, ты ей понравился.
Коктейль. Пару совсем нелепых вопросов и ответов. Отель.
Они врываются в номер дико целуясь. Блондинка, чье имя Джонс явно не запомнил в пьяном угаре, торопится, жмется к нему и дергает за ремень. Джагхед же срывает с нее совсем тонкое на бретельках черное платье и целует куда-то в шею. Смазано, без чувств. Он считает это холодной страстью. Неважно. Эта девушка что-то шепчет на ухо, наверняка очень пошлое и возбуждающее, но Джагхед совершенно ее не слушает, зарывается пальцами в волосы на затылке и оттягивает, на что блондинка удовлетворенно стонет.
«У Бетти они мягче.»
Он резко раскрывает глаза, хватает девушку за плечи и отстраняет от себя. О чем он думает в этот момент?
— Что такое? — спрашивает она.
Джагхеда будто холодной водой окатывает. На секунду ему померещилось лицо Купер. Он застегивает ремень, поднимает с пола кожаную куртку и под крик блондинки покидает номер. Сердце стучит так быстро, нахально и беззастенчиво. Он сглатывает, садится в машину и сжимает в руках руль, не решаясь завести.
Что это блять было?
Элизабет просыпается от стука и звонка в дверь. Она несколько секунд просто лежит на диване, осознавая, что уснула прямо здесь и медленно встает, чтобы не повторить приход головокружения. В дверь все так же упорно долбят, а Купер подходит ближе, поправляя волосы.
Это наверно Джагхед.
Девушка включает в коридоре свет и, не посмотрев в глазок, сразу открывает, уверенно зная, что за дверью Джонс. Что ж…
— Зачем пришел? — на пороге стоит Свит Пи. Парень сначала смотрит исступленно на Бетти, а потом взгляд цепляет забинтованный лоб, ушибы на щеке, руках.
— П-привет.
— Это все?
— Нет, — парень заходит в коридор, захлопывая за собой дверь.
— По-моему, тебе не разрешали входить, — хмурится та, ожидая, что Свит уйдет.
— Что с тобой? — он осматривает обеспокоенно девушку с головы до ног, хватаясь за плечи. Купер убирает его руки и закусывает губу.
— Вы довели. Под машину бросилась. Как видишь, безуспешно, — Элизабет оборачивается и идет в гостиную. Если уже зашел, смысла гнать нет.
— Что?! — парень бежит за ней, садится рядом, хватая за руку, а Купер отдергивает, уже слыша эти приторные извинения. Тошнит.
— Пошутила. Просто несчастный случай.
Свит Пи как-то облегченно вздыхает и все равно понять не может. Элизабет не ходит уже второй день в школу. Он думал, что Бетти ушла из-за всего произошедшего, так еще и миссис Смит молчала, словно воды в рот набрала, а Купер в ее классе будто и не было.