— Я тогда… — Джагхед встает с постели, и тут же Купер взрывается, слезы хлещут еще сильнее, чем во сне, руки комкают подушку, пока девушка пытается успокоится. -…
— Я-я… иди отсюда, — отмахивается девушка. Теперь Джонс не уверен, что ему хватит совести переступить порог этой комнаты.
Как-то все сумбурно.
— Мхмхм… — Джагхед подсаживается ближе, и сколько бы он не храбрился, ему не удастся понять всех ее чувств, что разом навалились, так внезапно. Становится немного лучше, когда Элизабет обнимает его в ответ, шмыгая носом и всхлипывая.
— Я в порядке… просто немного сегодня расклеилась…
Джагхед заносит руку над ее спиной и мягко отпускает. Непривычно утешать кого-то. Джонс и слов нужных подобрать не может, горечь и ком в горле не дают словам вырваться наружу.
— Я скучаю, я так по ней скучаю.
Джагхед не любит смотреть на слезы, не любит, когда люди вызывают к себе жалость, но рука предательски сжимается на шелковой ночной рубашке девушки у спины, а голова не хочет двигаться, чтобы не видеть ее слез.
Что угодно…
— Ох, Джагхед, я даже не знаю, что мне с ней делать, — доносится усталый голос миссис Купер внизу. Женщина поглядывает в сторону деревянной лестницы и вздыхает.
— Я поговорю с ней, не беспокойся, — мягко улыбается Джаг.
«Тук-тук-тук.»
— Бетти? — парень слышит тихий шорох за дверью и улыбается, ожидая, когда девочка откроет дверь. Но этого не происходит ни через минуту, пять… — Бетт, я вхожу… — Джонс давит на ручку и включает свет, детская комната пуста. Одеяло на кровати смято, рисунки с машинками и бабочками разорваны, а небрежно брошенная кукла лежит у ног парня. Парень поднимает куклу и ставит на тумбу к остальным игрушкам, уверенно направляясь к белому шкафу с розовыми узорами.
«Ага.»
Дверца открывается и на парня устремляется пара заплаканных глаз. Девчушка в розовом сарафане сидит на полу шкафа и обнимает руками колени.
— Уходи, — девочка поджимает подбородок к коленям и смотрит вниз, шмыгая носом. Джагхед садится на корточки перед ней и гладит по голове, поправляя взлохмаченные волосы за ушко.
— Тебе не понравилось платье? — мягко спрашивает Джонс, поглаживая девочку по спине.
— Нет, — мотает головой.
— Кто-то обидел?
Элизабет не отвечает, все так же смотрит на свои белые босоножки, поджимая губки. Новая волна обиды вот-вот захлестнет, а ребенку сдерживать свои эмоции очень трудно.
Бетти совсем недавно пошла в школу и отношения с одноклассниками не заладились сразу. Но родители так ничего и не заметили, ведь Бетти ничего не рассказывала, а учитель не хотел портить престиж своего класса, оставляя в неведении обеспокоенных Куперов.
— Я не пойду на осенний праздник! Надо мной снова будут все с-смеяться… — Элизабет прячет лицо в ладошках и громко плачет.
— Ох, не плачь, мы ведь обязательно что-нибудь придумаем.— Джагхед берет за ручки девочку и вытирает слезы.
— Аа? Тогда меня будут н-называть яб…ябедой.
— Никто не посмеет тебя так называть, ты же будешь не одна, — воодушевляющие говорит Джонс, стукая себя пару раз по груди.
— Т-ты пойдешь со мной? Правда? — жалостливо спрашивает девочка, смотря красными глазками на парня.
— Конечно. Только если юная леди не будет плакать и соизволит покинуть шкаф, — говорит Джагхед. Бетти много раз кивает головой и тянет руки. Парень улыбаетсся и подхватывает девочку, кружа в воздухе, заставляя смеяться.
— Ай… щекотно! — визжит девчонка.
— Вот так уже лучше, — Джонс держит девочку напротив себя и улыбается. — Мама купила тебе такое красивое платье. Мы же не хотим расстраивать маму?
— Уммм… — мотает головой Бетт.
— Хорошо, теперь будем спать?
— Ага, — девочку усаживают на кровать и снимают босоножки, укладывая на пол. Джагхед укладывает ее и накрывает одеялом.
— Джагги.
— Мм? — Джонс уже собирается уходить, как Купер приподнимается на локтях, тихо зовя.
— Ты посидишь со мной, пока я не усну? — спрашивает Купер.
— Да, — парень вытаскивает розовый пуфик из-за стола и садится напротив изголовья кровати. Элизабет ложится боком, лицом к Джагхеду, подкладывая руку под щеку.
— Спи. Я никуда не уйду, — парень гладит по плечу, и Купер закрывает глаза, улыбаясь.
— Я знаю…
Элизабет засыпает, и Джонс, прикрывая за собой дверь, спуская вниз, выходя на балкон. Прохладный воздух окутывает тело и придает ясность уму. Рука вытаскивает из кармана пачку сигарет. Пару щелчков найденной на столе зажигалкой, затяжка и становится легче. Ночь будет снова долгой и бессонной.
Элизабет просыпается рано, где-то за два часа до школы. И к ее удивлению, она снова одна. Либо у Джагхеда начинаются рано съемки, либо он просто не хотел видится с ней утром. Девушка склонна ко второму варианту. В добавок ко всему еще теперь и эта неловкость…
— Аххх… — девушка стоит перед зеркалом в ванне и дотрагивается ладонями до опухшего лица. — прекрасно.
— Беттс! Я здесь! — Вероника машет рукой Бетти, и та идет на зов. — Ухх, ты сегодня рано… оу… что с лицом? — интересуется Лодж.
— Плохо спала.
— Ясно, — тянет Рони. — Ну пошли, кстати, у нас первый урок будет вместе, наш учитель заболел, поэтому будет ваш. Круто, правда? — улыбается Ви, хватая девушку за локоть. — Все в порядке?
— Да, — натягивает улыбку Купер. — Пошли.
Сказать, что Бетти не привыкла к такому общению — ничего не сказать. Впервые с ней кто-то ходит вот так под ручку, девочки из старой школы всегда сторонились ее, конечно, они ничего не могли сделать, но за спиной всегда был шепот, сплетни. «Она странная. Я слышала, что она говорит, что тот популярный актер — ее брат. Сумасшедшая. Будто кто-то поверит. Одиночка.» Слово — оружие, которое может ранить больнее холодного. По началу были слезы, истерики, а сейчас будто все равно. Весь мир рухнул и сгнил изнутри. Жалко.
Элизабет смотрит на Веронику, и до сих пор понять не может, почему именно она подошла тогда в столовой именно к ней. У нее куча знакомых, она уверенная в себе, харизматичная, красивая, смешная, умная. Элизабет повторяется… но без этого никак. Вероника Лодж — противоположная сторона Элизабет Купер. Рони нельзя не любить, или не восхищаться. Точнее либо любить, либо завидовать и ненавидеть. Увы вторых в этой школе, как поняла Купер предостаточно. В какой-то мере, она сама ей завидует. Бетти всегда хотелось быть более активной, разговорчивой, интересной, чтобы людям хотелось слушать только ее. Но все замыкалось на слове «обычная». И она смирилась с этим, и эта странная, понятная только в понимании девушки обычность устраивала ее.
Урок прошел, и со звонком ушла и Рони, напоследок кинув «Увидимся в столовой, я напишу тебе.» Она такая добрая, и эта черта совсем не соответствует ее внешней оболочке.
— Ой, — в плечо больно толкают. Рюкзак падает на пол, а из-за подставленной подножки девушка падает на пол, ударяясь коленом. В глазах стоит влага. Сейчас не время для слез, не при всех. — Надо быть поаккуратней, — Элизабет поднимает голову и видит самодовольную ухмылку рыжеволосой, — милая одноклассница.
Бетти сжимает кулачок и тянется за выпавшей из рюкзака книгой, но только палец касается корки, книгу пинает Шерил, что та укатывается по полу на несколько метров. Все. Это конец.
Народ постепенно сходится вокруг них. Эти перешептывания, смешки, взгляды. Купер ненавидит это. Она встает, выравнивается перед Блоссом и влепляет смачную пощечину. Девушка приоткрывает рот от неожиданности и хватается за щеку, пока Купер делает спокойный вид, кладя книгу в рюкзак.
— Т-ты ударила меня?! — пищит девушка, тяжело дыша.
Бетти сжимает кулаки до кровавых полумесяцев. Она погорячилась. Бушевавшая внутри буря быстро стихает, и теперь остается только последствия. Думать надо было, прежде чем так делать. Но рука уже занесена, удар прозвучал, это подтвердило затишье среди зевак.
Пути уже назад нет.
— Удар был слишком сильным? — нервно насмехается Купер. С каждой секундой она удивляет себя все больше и больше. — Не можешь поверить?