Илаурэн встала, оборвав его монолог, и пошла по лестнице вверх. Виктор посмотрел на нее с сочувствием.
— Мы действительно ничего не можем сделать! — воскликнул он. — Даже если мы найдем вход…
Девушка хлопнула дверью своей комнаты и, судя по звуку, рухнула на кровать. Демонолог поморщился и велел:
— Пошли, Ишет.
Альтвиг тем временем несся по улице, пиная камни и наводя на прохожих страх. Его трясло от обиды и раздражения, от осознания того, что никто не рвется на помощь Рикартиату так, как рвался на помощь ему самому — тогда, когда он сидел в Аль-Нейтской резиденции инквизиции. Нижние Земли, конечно, в разы опаснее, но ведь и менестрель куда дороже храмовника! Черт, черт, ЧЕРТ!
Очередной камень вылетел из-под ноги парня и попал в чье-то распахнутое окно. Раздался звон разбитой посуды, многоголосая ругань и кошачье мяуканье. Альтвиг вспомнил, что с утра не видел ни Мряшки, ни Плошки, ни Крошки, ни Вышки, и забеспокоился. Животные, вроде, чувствуют смерть хозяина. Может, Рикартиат уже давно умер. Может, бесполезно соваться в…
— Привет, — мягко произнес кто-то за спиной храмовника.
Он обернулся.
— Привет, Шейн. Что-то случилось?
— У меня — нет, — возразил седой повелитель. На его щеках выступил нездоровый румянец, а радужки прятались за мутной серо-голубой пленкой. — Но я слышал о твоей проблеме.
— Полагаю, от Адатальрэ? — насторожился Альтвиг.
— Да, от него, — спокойно подтвердил Шейн. — Мы… немного поссорились… он сказал, что Рикартиат должен остаться в Нельноте, остаться один, без надежды на спасение — ради того, чтобы ты выжил. Якобы на это рассчитывает Амоильрэ. Хочет проявить милосердие. Избавиться от одного скитальца вместо двух.
— Бред собачий, — с иронией сказал храмовник. — Хотя, конечно, большего милосердия я себе и представить не мог. Особенно в его исполнении.
— Мне тоже это показалось несправедливым, — кивнул седой. — Поэтому я счел, что на сюжет господина Амоильрэ можно не обращать внимания.
— То есть?..
— Я тебя проведу, — объяснил Шейн. — В Ад. Я знаю дорогу. Знаю основные рисунки. Умею строить порталы. Без меня тебе туда не попасть, а со мной… если не боишься, мы будем в Нельноте уже к концу дня.
— Но не быстрее? — уточнил Альтвиг.
— Нет. — Повелитель покачал головой. — Перемещаться между ярусами спонтанно могут только демоны. Нам придется пройти через первые двенадцать. В крепости Сиаль-Нар у меня есть знакомые, да и в других местах, думаю, все наслышаны об Адатальрэ. Никто не пойдет мне наперекор, потому что я — медиум военачальника принца.
— Я бы на твоем месте не был так уверен, — усомнился храмовник.
Шейн пожал плечами:
— Выбора нет. Либо так, либо никак. Я не демонолог, но договариваться с шэльрэ умею.
— Что ж… — Альтвиг переступил с ноги на ногу. — Что ж. Давай попробуем.
Седой повелитель улыбнулся, ухватил его за локоть и потащил по боковой улице. Редкие алаторцы, шагавшие им навстречу, удивленно таращились на двух сосредоточенных путников, таких мрачных, что, кажется, по их воле на мир может рухнуть не только огненный дождь, но и сама бездна. Им было невдомек, что как раз в бездну эти двое и собираются.
Вместе парни покинули город, вышли за основные врата и свернули в лес. Шейн с энтузиазмом медведя принялся лезть сквозь голые ветки. Те были против и хлестали его по всем открытым участкам тела — да и по закрытым тоже. Те ветки, которые повелитель отводил в сторону и не вовремя отпускал, доставались Альтвигу. Он кривился и тихо проклинал все на свете, но терпел и седому перечить не решался.
Наконец Шейн выбрался на поляну — достаточно просторную, чтобы вывести на земле сложный, полный неизвестных храмовнику символов рисунок. Он напоминал цветок и нож одновременно, а еще неуловимо смахивал на ту диаграмму, что создал Рикартиат для изгнания Эстеля.
— Я уже все приготовил, — сообщил повелитель, вытащив из ножен, прикрепленных к изнанке куртки, черный с синими трещинами агшел. — Демоны позволяют смертным заходить в Ад, но берут за это небольшую плату. Плату кровью, как ты понимаешь, — добавил он и полоснул себя лезвием по предплечью.
Алая жидкость полилась на грани рисунка, и каждая вспыхнула темно-красным сиянием. Лес сделался пустым и страшным, деревья стали живыми, и Альтвигу привиделось, будто еще чуть-чуть — и все окружающее прыгнет вперед, атакует наглых людей, сунувших любопытные носы куда не следует.
— Как бы ты поступил, если бы я отказался идти с тобой? — прокричал он.