Когда впереди, наконец, показались низкие деревянные укрепления, у которых замерло несколько человеческих фигурок, инквизитор вздохнул с облегчением. За укреплениями находился мост, ведущий в Гро-Марну — знаменитое рыцарское королевство, живущее за счет своих более разумных соседей. Велиссия, Айл-Минорские графства и даже ЭнНорд помогали Гро-Марне, чем могли, поскольку во время войн или кратковременных стычек с дикарями боевая мощь рыцарей приходилась очень кстати.
Дикарей Альтвиг недолюбливал в той же мере, что и еретиков. Они приплывали из-за Волнистых Рек, высаживались в Лантершоте и Шаэле, а оттуда отправлялись грабить и убивать. Инквизитору не раз приходилось сжигать представителей этого мерзопакостного племени, и он искренне восхищался историей о жителях белобрежья, единожды устроивших дикарям веселую жизнь и тем самым отвадивших их от своих домов навсегда.
Уловив характерный грохот, сопровождающий ответвления великих Рек у каждого моста, Альтвиг встряхнулся и обратил внимание на по-прежнему невозмутимых воинов. Только один из них сошел с места, скрылся за укреплениями и, наверное, доложил кому надо о прибытии чужака, ибо вернулся в сопровождении невысокого коренастого мужчины с нашивками на рукавах куртки. Он терпеливо ждал, пока лошадь инквизитора подойдет, а затем поклонился:
— Доброй ночи, святой отец.
— Доброй ночи, чадо, — привычно отозвался Альтвиг. — Оберегаешь ли ты свою паству, не подпускаешь ли к ней сосуды греховные, отгоняешь ли прочь скверну?
— Разумеется, отгоняю, — подтвердил мужчина. После чего скрепя сердце, чисто из вежливости предложил: — Не желаете ли вы отдохнуть в моем доме? Я прикажу принести еды и вина, а вы сможете отблагодарить нас молитвой.
Инквизитор кивнул, спешился и передал поводья подскочившему стражнику. Тот удивленно воззрился на перевязанные плотной тканью ладони, и Альтвиг тут же спрятал их в рукавах. Командир укреплений нахмурился:
— Вы больны, святой отец?
— Нет. Это всего лишь старые шрамы. На трактах мы порой встречаемся с порождениями Тьмы, и, чтобы победить, приходится чем-то жертвовать. Как твое имя, чадо?
— Хайнэ Греат. Все ближайшие территории, а также путь из Эльвита в Шатавед находятся под моим контролем. Обстановка спокойная, — воин улыбнулся, показывая, что иначе и быть не может. — Идемте, святой отец. Нечего прозябать, когда вблизи расположен кров.
Он развернулся и ушел за первый ряд ограждений — остро наточенных кольев, вбитых в землю задолго до зимы. Альтвиг последовал за ним, осенив крестным знамением стражников, оставшихся на посту. Те вежливо изобразили признательность, хотя на границе королевства, каждый день встречаясь с лживыми купцами и представителями Гильдий, быстро утратили не только веру в Богов, но и более банальную — в чудо.
За ограждениями приютилось четыре маленьких домика. Хайнэ Греат подошел ко второму справа, распахнул дверь и принялся зажигать свечи в стеклянных чашах, хаотично расставленных на столе. Помимо него в комнате обнаружилось несколько стульев, грубо сбитый деревянный лежак и выжженные в дереве лики Богов. Заметив их, Альтвиг склонил голову и мысленно вознес благодарность.
— Подождите здесь, — попросил Хайнэ. — Я распоряжусь насчет ужина.
— Благодарю.
Инквизитор проводил воина задумчивым взглядом. Устроился на краю лежака, вытащил из сумки книгу, заботливо обернутую в плотный пергамент, и посвятил себя прекрасно знакомым буквам.
Эти буквы — все, что у него было с момента начала существования. Альтвиг не помнил, как родился и откуда пришел. Альтвиг не помнил, кто дал ему имя и научил разговаривать. Помнил лишь курган, поросший белыми розами, и клубящуюся пустоту. Она была близко-близко — стоит только протянуть руку. Красивая и пугающая одновременно. Парень испугался ее и отступил, покинув единственное знакомое место — и у противоположного края кургана нашел книгу, которую перечитывал и теперь, и бесконечно много раз прежде.
Хайнэ вернулся в сопровождении трех молчаливых женщин. Они сноровисто накрыли на стол, склонили головы в ответ на крестное знамение и ушли, осторожно притворив дверь. Альтвиг перебрался с лежака на стул, командир пограничного гарнизона сел напротив — и тут же поднял наполненный вином кубок.
— Благословите пищу, святой отец.
— Vaine na tholo soa, laine na thono tea, edeletarne, — мягко произнес инквизитор. — Приятного аппетита, господин Греат.
Мужчина тут же сделал изрядный глоток, счастливо вздохнул и подвинул к себе миску с квашеной капустой. Альтвигу больше приглянулось мясо, заправленное морковью и острым соусом, и наваристая, очень вкусно пахнущая каша.