— Нет.
— Тогда пошли. Твой друг прав. Время уже позднее, а ночевать мне негде, — подзывая официантку и расплачиваясь за орехи, пиво и бутылку воды, ответила Тая. Рисковать, так рисковать. Тем более она и раньше по дурным компаниям болталась. И ведь везло. Никаких дурных приключений не находила. Может и в этот раз повезёт? Оставалось на это надеяться.
Глава 3
Ребята были на машине, которая довезла до окраины города. Глухие места. Район состоял почти полностью из деревянных двухэтажных домов. Один панельный дом, возвышался насмешкой над деревянными, давно забытые о краске и ремонте, домами. Квартира Гены находилась на первом этаже панельного дома. В подъезде перегорела лампочка, поэтому до двери они добирались в темноте. Дверь деревянная. Гена открыл её. Стандартная прихожая. Он включил свет. На шум, который они создали своим приходом, из комнаты вышла женщина с короткой стрижкой.
— Как у вас дела? — спросил её Гена.
— Неплохо. Правда, твой отец ещё не спит. Рисует. Мать только угомонилась, — ответила она, рассматривая Таю.
— Спасибо, что посидела с ними.
— Не проблема. С днём рождения тебя. Звони, если помощь понадобится, — сказала она, накидывая спортивную куртку и надевая ботинки.
— Мы пошли, — сказал Данко, пропуская женщину вперёд и тут же обнимая её за талию. Гена закрыл за ними дверь.
— Давай вещи в комнату положим. Отец туда не заходит. А тут найдёт скрипки, решит ещё, что для него новые игрушки. Кстати, почему у тебя их две? — спросил Гена.
— Одна обычная, другая электронная. Когда электронная появилась, то я не смогла расстаться с классической, — ответила Тая, закидывая сумку в комнату. Стандартная комната с двуспальной кроватью, двумя компьютерами, шкафом. Римские шторы на окне. Стандартная холостяцкая берлога. Необычно было только звукоизоляция в комнате.
— А это тебе зачем? — спросила Тая, проводя рукой по звукоизоляции.
— Для работы нужно. Чтоб родителей не будить, и они, чтоб не отвлекали, — ответил Гена.
— Ясно.
— Чай будешь? — предложил Гена.
— Давай, — пока он ходил на кухню, Тая порылась в сумке и нашла во что переодеться. Она давно уже не стеснялась таких вещей. Тем более что Гена сам сказал, что у него можно переночевать можно. Волосы она заплела в косу, чтоб завтра их можно было нормально расчесать. Ещё и умыться сходила. В ресторане до конца смыть косметику не получилось. Когда вернулся Гена, она уже лежала на краю кровати, обнимая подушку.
— Спишь?
— Нет, немного глазам отдых дала, — ответила Тая.
— Давай ужинать, — предложил он. Ужин был скромный и простой: чай, бутерброды, с которых Тая самым наглым образом съела сыр. И сразу об этом пожалела, когда почувствовала, что её накрыла тошнота. Она почувствовала обиду за сыр, который ей понравился. Когда она вернулась из туалета, то залпом выпила кружку чая. Встретилась взглядом с Геной.
— Да, беременна. Жду ребёнка. И не смотри на меня так.
— Я думал, стоит ли тебе что-нибудь из лекарств предложить от отравления.
— Отравление, которое длится девять месяцев, — хмыкнула Тая.
— А…
— Отец ребёнка послал на аборт. Я этот момент упустила. Появился шанс, что ещё не поздно. Одна женщина согласилась решить эту проблему. Мне только денег не хватает, — выпалила Тая.
— Это не проблема, — тихо сказал Гена.
— Для меня пятнадцать тысяч сейчас являются проблемой. Риг наши деньги прокручивает на процентах, чтоб покрыть расходы. Поэтому я их увижу не раньше октября, а то и декабря. Я в полной яме.
— Ребёнок — это не проблема. Не надо так говорить, — поправил Гена.
— У меня ничего нет. Совсем ничего. Мать в тюрьме. Мы когда переехали в Москву, она нашла хорошую работу. Взяла квартиру в ипотеку. Потом закрутила роман с одним парнем, который был чуть старше меня. Через два года она его убила. Зарезала. Ей восемь лет дали. Квартиру отобрал банк. Я на улице оказалась. Отец к тому времени квартиру пропил. Официально у меня была в ней доля, а по факту квартиру уже два раза перепродали. Адвокат говорит, что можно судиться, но на это деньги нужны. Я посчитала, сколько на суды уйдёт, то эта доля в квартире столько не стоит. Он на даче жил. Там и сгорел. Вот и получилось, что я сейчас на четырнадцатой недели. У меня нет жилья, нет работы. Вместо того, чтоб идти на аборт, я укатила в гастрольный тур. Живу, как стрекоза, которая танцует и поёт, а как зима приходит, так за голову хватается.
— А родственники? Кроме родителей?
— Всё умерли. Нет никого. Мама тогда бабушкину квартиру продала. Дала деньги своему ухажёру, на бизнес. Тот чего-то мудрил, но после его смерти всё досталось его родственникам.