— Как твои родители? — спросила Тая.
— Отец в реанимации. Мать пока притихла. Плачет в комнате. Испугалась, что потеряет его, — ответил Гена, заглядывая в одеяльце. — Но это всё потом. А так и не видно, что мальчишка. Я на Лизу ходил посмотреть. Они же одинаковые. Что мальчики, что девочки.
— Потом изменится, — ответила Тая, садясь в машину. Таксист посмотрел, как они пристёгивают ребёнка в детском кресле.
— С пополнением. Кто хоть?
— Пацан, — ответил Гена.
— Теперь дочка нужна. У меня их две, — поделился таксист.
Тая как-то отключилась. Не слушала болтовню Гены и этого мужчины. Она сидела рядом с сыном на заднем сидении и смотрела, как мимо проносятся дома. Десять минут и они уже поднимались в квартиру.
— Я даже пыль всю убрал. И полы помыл. Кроватку собрал. Не спрашивай как, но это было сложно.
— Можно было так увлекаться. Даже как-то неудобно, — растерялась Тая.
— Сейчас обед разогрею. А ты пока располагайся, — сказал он, почему-то улыбаясь.
Заботы. Такие простые и такие сложные. Маленький ребёнок. Когда Тая занималась с ним, то забывала обо всём на свете, включая и о времени. Поэтому не заметила, когда в комнату вошёл Гена и подошёл к кроватке.
— Ты чего так пугаешься? — мягко спросил он, осторожно обнимая её за плечи.
— Никак ещё не приду в себя после роддома. Нахожусь сейчас, как во сне, — ответила Тая.
— Пойдём пообедаем, а потом поспишь.
— Если получится, — сказала Тая, невольно бросая взгляд на сына.
— Как назвать решила?
— Не знаю.
— Может Артёмом?
— Аликом? — в свою очередь спросила Тая.
— Артур? У тебя имя необычное, у него тоже будет необычное.
— Можно, — согласилась Тая.
— Отчество какое дашь? — спросил Гена, когда они уже садились за стол.
— Наверное такое, как у моего отца, — ответила Тая. Какое-то время они молча еле суп.
— Ты не сказала отцу ребёнка?
— Что он родился? Сказала. Толку от этого никакого. Почему-то он считает, что это не его ребёнок.
— Может так даже лучше? Зачем тебе такой дурак? Или так любишь его?
— Я уже не знаю люблю ли его, но ненавидеть не могу.
— А зачем ненавидеть? Он же отец твоего ребёнка. Пусть и поступил подло, но зачем его ненавидеть?
— Ген, а ты хоть на кого-то злишься? Или ты всех врагов прощаешь?
— У меня нет врагов, — ответил Гена. — Зачем они мне нужны?
— Но бывает, что человек может обидеть. И ты его простишь?
— А ты будешь злиться? Зачем мне тратить силы на злобу?
— Обида и злость для людей естественны.
— Я и не спорю. Но не понимаю зачем всё это? Злоба она уничтожает в первую очередь себя самого. Неприятности случаются так часто, что если всё время злиться и обижаться, то никаких нервов не хватит, — ответил Гена.
— Ты прям святой.
— Нет, я обычный человек, который очень часто совершает ошибки, — ответил Гена. — Данко так и вовсе меня дураком считает.
— У тебя Данко в сильном авторитете, — заметила Тая.
— Мы очень давно дружим. В жизни нужно иметь человека, который скажет правду. Без прикрас. А некоторые поступки кажутся дуростью и глупостью, хотя я считаю, что они правильные. Например, я тебе хочу предложить ребёнка на меня записать.
— Зачем?
— Всё просто. Если у нас с тобой ничего не получится, то будешь хоть алименты получать. Ребенок-то за мной будет числиться.
— Зачем тебе это? — едва сдерживаясь, чтоб не повысить голос, спросила Тая.
— Не нервничай. Тебе нельзя. Мне не нравится эта ситуация. Получается, что тебе приходиться жить со мной, потому что деваться некуда. Но изменить ничего не получается.
— Ген, ты тут причём?
— А мне неудобно. Ты же ведь в ловушке, а я какой-то неидеальный. И… — он взлохматил волосы. Резко встал, забирая тарелки и кладя их в раковину.
— Это дурная идея, — ответила Тая.
— Знаю. Но выгодная.
— Кому?
— Тебе, — ответил Гена. — Подумай сама…
— Давай отложим этот разговор, — попросила Тая. Они посмотрели друг на друга.
— Хорошо, отложим, — согласился Гена. Улыбнулся и пошёл проведать мать. Тая же ушла в комнату. Малыш спал. Она же легла на край кровати и закрыла глаза. Артур Геннадьевич. Вроде звучит. Только зачем ему всё это нужно? Зачем? Не бывает так. Пусть и любит. Но не бывает.
Когда Гена вернулся в комнату, то Тая спала. Бледная. С кругами под глазами, но всё равно красивая. Рядом с ней становилось спокойно. Приятно на душе, а жизнь приобретала смысл. Но разве она поймёт, если он всё это ей расскажет. Пытался объяснить, почему ему так важно её присутствие в своей жизни, но Тая лишь думала, что ему нужна выгода. За всё придётся расплачиваться. И она боялась этой расплаты. От этого было неприятно. Безответная любовь — это тяжело. Но ещё тяжелее быть рядом и понимать, что человеку ты противен. Это ранит и одновременно не получается отказаться от этих отношений. Он до последнего был уверен, что она останется с ним. Привыкнет. До последнего, пока не увидел страх в её глазах. Загнанная в угол. Может поэтому она и целовалась с ним. Несколько раз. Если бы всё было проще… Если бы всё можно было изменить. Только почему не получается.