Но разговаривать с этими людьми мне было пока еще рано, следовало бы дождаться прибытия съемочной группы. Поэтому я, как только мы вступили на центральную городскую площадь, повернул направо и сразу же прошел в двери харчевни, в которой мы с Артуром обедали пятнадцать лет тому назад. В отличие от того времени сейчас это заведение было пусто, ни одного человека за столиками. Один только хозяин харчевни стоял за кассой и с явной неприязнью наблюдал за нами — людьми, входящими в его богоугодное заведение. Хозяин явно признал меня по физиономии, но он не сделал ни шага, чтобы подойти ко мне и принять заказ. Пятнадцать лет назад он работал, как заведенный волчок, обслуживая своих посетителей, а сейчас стоял неподвижно, а я его лицо наливалось справедливым гневом.
— Что вы себе позволяете, милорд? Так вести себя по отношению к добропорядочному городу, к уважаемым его горожанам? Рано поутру выгнать всех его жителей на улицы, посадить за квантово-волновые решетки наиболее уважаемых горожан, это недостойное поведение для Регента Империи!
За столик рядом со мной осмелилась сесть только одна рыбачка Лиана, все остальные сопровождающие лица и офицеры сгрудились за моей спиной, они явно чувствовали себя не в своей тарелке. Все, что говорил хозяин заведения, было им хорошо понятно. Один только генерал армии Кохлер знал суть дела, остальные ничего не знали. Тогда я поднял взгляд на хозяина и начал говорить, особо не повышая голоса:
— Вы, наверное, этого не помните. В тот день пятнадцать лет назад ваша харчевня была переполнена народом.
— Я хорошо готовлю и сейчас, народ ко мне валит валом.
— Так вот, пятнадцать лет назад, я вместе со своим сыном у вас обедал за этим самым столиком. Харчевня была битком забита горожанами, их женами и детьми. Через месяц здесь появилась бригада спецназа клана Медведей, после чего, я уверен, что вы все это хорошо помните, была уничтожена имперская резиденция. У меня к вам один только вопрос. Кто из городских жителей в тот момент обедавших в вашем заведении узнал меня и донес медведевцам о том, что я с сыном у вас обедал?
Сильно постаревший хозяин харчевни как-то сник, стал похожим на злого горбуна из сказки. Он облокотился на кассовый аппарат и о чем-то размышлял. Но я не ждал от него ответа на свой вопрос, так как хорошо знал, кто был этим человеком.
В этот момент в харчевни появился какой-то парень с галокамерой, закрепленной на его правом плече. Он поискал интересный ракурс и принялся за свою работу.
Я повернулся к генералу Кохлеру и шепотом попросил его, отдать приказ о включение галотелевидения по городу. Тот утвердительно кивнул головой и также шепотом сообщил мне на ухо о том, что в городе начались демонстрации гражданского протеста. Демонстранты требуют, чтобы имперские власти сняли военную, коммуникационную блокаду города, освободили всех горожан, посаженных за квантово-волновые решетки. Затем помедли и сообщил, что все прибывшие съемочные группы снимают эти демонстрации гражданского протеста и тут материал идет в эфир. Честно говоря, я не ожидал такого поведения от съемочных групп третьего имперского галоканала, думал, что сначала они переговорят со мной, а уж потом примутся за работу.
Хозяин харчевни уже находился в предынфарктном состоянии, но продолжал стоять за кассовым аппаратом и держать язык за губами. Он входил в состав тех десяти процентов горожан, которые присутствовали на той ночной вечери, но ни как себя не проявили, они не голосовали.
Я поднялся на ноги, подошел к нему и, глядя, прямо в его глаза, тихо сказал:
— В имперской резиденции погибла моя беременная жена, двухлетняя дочь Лана, теща Императрисса, а мой сын Артур, с которым мы у тебя обедали, исчез и пятнадцать лет я о нем ничего не слышал.
Хотел, уже было развернуться на каблуках и отправиться восвояси из этой харчевни, где мне нечем было дышать, когда слипшиеся губы хозяина с трудом разлепились, он так тихо прошептал, что его шепот услышал один только я.
— Господин Агильо, он часто бывает в нашем городе, до сих пор поддерживает дружеские отношения с нашим мэром.
Я завершил разворот и в сопровождении своей рыбачки Лианы, которая почему-то очень сильно ко мне прижималась, словно боялась, что я вот-вот упаду, отправился на выход из харчевни. А за спиной послышался мягкий шлепок упавшего тела и сразу же злобный шепот парня с галокамерой на плече: